Пассажиры первого класса на тонущем корабле

Наконец, американские колонии, подобно колониям Испании и некоторым колониям Франции, были столь значимым рынком для владельцев британских мануфактур, что эти предприниматели в метрополии с помощью своих представителей в парламенте вмешались в ситуацию, дабы отменить Гербовый акт.[53] Однако потребители в британских колониях представляли собой более прямой фактор воздействия на метрополию, нежели колонии Франции или Испании. Во-первых, в сравнении с теми воздействиями, которые испанские или французские купцы оказывали на своих абсолютных монархов, владельцы британских мануфактур обладали более влиятельными рычагами в рамках парламентской системы. Во-вторых, Британия вторгалась в колониальные рынки Франции и Испании, сокращая значимость этих рынков для владельцев мануфактур и торговцев на Европейском континенте, что, в свою очередь, снижало воздействие элит указанных метрополий на центральную власть.

Подытожим всё, что мы обнаружили в этом и предыдущем разделе, с помощью анализа булевых переменных.[54]

Как видно, колониальные элиты могли добиваться автономии при помощи различных механизмов. Для этой цели было достаточно хотя бы одного из них. У германских колониальных элит это был культурный капитал в виде экспертных знаний о том, как управлять туземцами. Для французских колонистов в Карибском бассейне и британских поселенцев в южных североамериканских колониях это были институты рабовладения. Для британских колонистов-поселенцев в этом качестве выступали созданные ими национальные идентичности, а для испанских конкистадоров — сложные туземные институты, которые они присвоили, чтобы создать собственные унифицированные социальные взаимосвязи и систему правления. Колониальные элиты были неспособны воплотить автономию на практике только в тех испанских колониях, где коренное население было рассеянным, а сложные социальные институты отсутствовали, а также, как мы увидим ниже, такая ситуация была характерна для европейских империй Наполеона и нацистов и непереселенческих колоний держав-гегемонов.

Таблица 1.2.

Булева таблица истинности для автономии колониальных элит

Т = сложные структуры туземного населения, присвоенные колонизаторами

К = колониальные элиты создают культурный капитал

И = поселенцы создают национальную идентичность

Р = поселенцы создают институты рабовладения

Колониальная автономия не превращалась во влияние в метрополии автоматически. Способы, при помощи которых колониальные элиты осуществляли своё воздействие на метрополию, и вопросы, для которых это воздействие имело значение, варьировались в зависимости от конкретных империй и эпох. Таким образом, если мы хотим объяснить, почему колониальные элиты оказывали влияние на ряд проблем вместе с отдельными элитами метрополий, а в другое время и в других местах занимали маргинальное положение, необходимо проанализировать полную структуру элит каждой империи. Эта задача будет предпринята в главах 3–5.

Чистая имперская эксплуатация[55]

Европейские империи Наполеона и Гитлера, подобно американской империи Испании, завоёвывали уже сложившиеся общества с высокой плотностью населения и сложными местными социальными институтами. Как и конкистадоры, армии Наполеона и Гитлера (в особенности последнего) опирались на местных коллаборационистов в извлечении доходов, присвоении стратегического сырья и промышленных товаров, а в случае нацистов и в облавах на евреев с целью их уничтожения. Отличие Наполеона от Гитлера заключалось в том, что у Наполеона были амбиции трансформировать завоёванные им общества, а также явным образом отличались их виды на захваченные территории. Однако наличие на них насыщенных и сложных обществ не обеспечивало благоприятных возможностей для обретения автономии наполеоновскими и нацистскими элитами, которые направлялись для управления завоёванными землями и их грабежа. Две указанные империи полярно противоположны Испанской империи или неевропейским колониям Франции даже в эпоху Наполеона.