Пасынки отца народов. Квадрология. Книга первая. Сказка будет жить долго

После третьего урока обычно страшно хотелось есть. Желудок визжал и выкручивал акробатические номера. Он то вытягивался вдоль живота, то становился широким и плоским. Потом снова вытягивался. И так без остановки, пока в него не кидали что-нибудь, чтоб он занялся своими прямыми обязанностями. Иногда даже казалось, что в нём кто-то мелкой рысцой скачет и кусается изнутри. Он, казалось, был согласен на всё, он готов был переварить самые страшные экзотические блюда, но вот именно от яблок желудок отказывался! Его от них тошнило. Но есть хотелось слишком сильно! Тогда Аделаида кусала маленькими кусочками мерзкое яблоко, чтоб судорогой горло не свело и легче было проглатывать. Вроде как получалось. Через пять минут, именно на уроке, есть хотелось уже невыносимо. Потом желудок, видно, не справившись с такой пищей, начинал разбухать и болеть, как если б его накачали насосом. Но, по мнению родителей, для гармоничного физического развития «жэлезо», как говорил папа с удалением на «э», было просто необходимо, и каждый день яблоки тщательно продолжали помещаться в серенький, пахнущий клеем для обуви, портфель…

Однажды учительница Мария Ивановна заболела, и им сказали, что уроков во вторую смену не будет. Мама решила взять Аделаиду с собой в школу с утра, чтоб «проскочить» в поликлинику на очередную «прививку». Прививку благополучно привили. Аделаида как всегда, сцепив зубы, смотрела в одну точку на плакате с тёткой в белой косынке и круглым младенцем на руках, и они с мамой снова вернулись в школу. Аделаида терпеливо просидела в душной учительской за столом, покрытым шершавым сукном, два с половиной часа. Ей страшно захотела домой. Сперва, правда, она захотела в туалет, потому что, как ни крути, а прививку делать было ну-у – о-о-очень страшно. Пойти в тот, который по дороге в школу, около военкомата? Но это невозможно! Туда не войдёшь даже в противогазе! Если только накакать на ладонь и забросить внутрь, а так… И есть уже захотелось сильно… И дома были прекрасные цветные карандаши и альбом для рисования… А здесь, в учительской, плохо… пыль такая, пахнет то ли бензином, то ли ещё чем… Нет! Лучше, конечно, домой! И чего ей сидеть? Она же каждый день ходит домой одна. Сегодня что ли заблудится? Она полезла в карман за ключом и вдруг с ужасом обнаружила, что забыла его дома! Она так расстроилась! Ведь мама сто раз предупреждала, чтоб её ключ от квартиры всегда был в портфеле! Так он и есть в портфеле, но портфеля-то целиком нет! «Ну, ничего, – успокаивала себя Аделаида, – я сейчас попрошу ключ у мамы. Ничего, что она на уроке. Я только на секундочку! Пойду домой, переоденусь в спортивный костюм, а то всё-таки эта юбка сильно давит на живот… Можно будет даже сделать сюрприз: взять, и к маминому приходу вытереть пыль, например. Вот мама обрадуется! Ничего, что урок уже начался. Я до его конца точно не досижу. Я быстро-быстро попрошу ключ и никому не помешаю!»

Она вышла из учительской и на цыпочках подошла к двери, где криво, на одном гвозде висела картонка «6Б». Мамин голос что-то неторопливо рассказывал, а в классе стояла мёртвая тишина. Аделаида тихо постучала.

Кто там? – Мама перестала рассказывать, и в щёлку было видно, как она повернулась к двери.

Аделаида, вся сжавшись от напряжения, просунула в класс голову:

– Мам, дай твой ключ, пожалуйста! Мне домой надо!

Мама совсем не рассердилась! Наоборот, она вдруг ласково и широко улыбнувшись, обернулась к ученикам. От этой улыбки на мамином лице Аделаиде сразу стало как-то приятно, тепло…

Дети! – произнесла мама торжественно и с выражением. – Дети!. Это – моя дочь. Она немножко дура! Не обращайте внимания! Сейчас я ей дам ключ, и она уйдёт! А мы продолжим урок, – мама вытащила из дамской сумочки ключ на капроновой верёвке:

– Иди возьми! – сказала она, не вставая с учительского стула.

***

Вообще-то Аделаида в целом доставляла родителям немало проблем. Насколько с Сёмой в садике было всё спокойно и хорошо, настолько Аделаида постоянно не давала им жить нормально. Вот, например: коллеги в школе, не стесняясь, прямо при ней могли и подшутить над мамой и папой:

– Ну, как у нас дела? А? Говорят ваша дочь отличница? Посмотрим, посмотрим… – таинственно говорили они, – я тоже буду у неё в старших классах!

Родители радостно улыбались:

– Вот и хорошо! Семь шкур с неё сдерёшь! – и взрослые все вместе смеялись, подмигивая друг другу. Аделаида стояла между ними, задрав голову вверх, стараясь уловить хоть чей-то взгляд, заглянуть хоть в одну пару глаз, чтоб понять, правду ли они говорят, что с неё сдерут шкуру, или всё-таки шутят?

Однажды вообще произошёл презабавный случай, который веселил всю школу ещё не один месяц. Так потом и привыкли говорить, вспоминая о чём-нибудь:

Это было до того, как Аделаида стенку ломала, или после? – у всех тут же поднималось настроение и все сразу начинали понимать, о каком времени примерно идёт разговор!