Паутина

На углу небольшого коммерческого магазинчика, приютившегося на территории рынка, Яна неожиданно для самой себя с интересом заметила таксофон. Какой-то непонятный инстинкт заставил ее подойти ближе. В следующий миг она знала: надо звонить Руденко, без него ей тут не обойтись.

— Сема! — радостно закричала она, услышав в трубке знакомый голос, — Сема, это я!

— Ну? — холодно и даже недовольно ответил Три Семерки, очевидно, подозревая, что за радушием подруги кроется опять какая-нибудь полусумасшедшая просьба.

— Срочно приезжай! — выпалила Милославская, косо поглядывая на толпу, которая, казалось, становилась все агрессивней.

— Чего там у тебя?

— Тут сейчас драка, кажется, будет…

— Что? Ты что, издеваешься что ли? Я же не Робин Гуд, елки-палки! Драка будет… — Семен Семеныч передразнил подругу. — Думаешь, если мент, то должен все потасовки разруливать? Ну ты меня удиви-ила…

— Да нет, ты меня не понял. Хотя, конечно, я считаю, что милиция именно для того и существует, но сейчас разговор не об этом совсем. Я отыскала хозяина машины. Во всяком случае мне так кажется. Твои коллеги еще не кинулись на его поиски?

— Они еще с трупом никак не разберутся до конца. Сама знаешь, столько бумажек разных надо написать! Хотя ребята его координаты уже установили.

— Ладно, — прервала Руденко Милославская. — Он, как мне думается, сейчас стоит всего в нескольких метрах от меня и, кажется, хочет накинутся на одного человека.

— Зачем? — протянул Три Семерки.

— Зачем-зачем, — сердито передразнила гадалка, — В глаз дать! Как тебе еще это объяснить?! Давай, дуй сюда, что-то мне этот тип не нравится.

— Почему? — Семен Семеныч хихикнул, так и не принимая слова Яны всерьез.

— Да гоблин какой-то.

— Хм, — усмехнулся Семен Семеныч, — гоблины никому не нравятся. Не арестую же я его за это!

— Не арестуешь. Но задержать-то можешь. Тем более повод есть, хотя для него и не вполне приятный — машины разбита.

— Яна, это не по моей части, ты же знаешь!

— Семен Семеныч, — умоляюще протянула Милославская. — Я же не Шланга ищу, а бабулю, в персоне которой ты очень может быть найдешь собственный интерес.

— Вот чертова баба! — выкрикнул Три Семерки, — Шут с тобой, еду. Только скажи, куда.

Яна коротко назвала координаты. Руденко обещал быть не позже чем через пятнадцать минут.

Милославская повесила трубку и стала нервно наблюдать за происходящим. Тот, кого она уже мысленно называла Шлангом, гневно что-то говорил зажатому в угол мужичку лет тридцати пяти. Потом длинный посмотрел на часы и, четко выговаривая какую-то фразу, стал грозить пальцем перепуганному «пленнику». Тот кивал, очевидно, со всем соглашаясь.

Затем собравшиеся расступились, дав перепуганному выйти из их окружения, сесть в старенькую «восьмерку» и уехать. Милославская боялась, что теперь они просто разойдутся. Однако ей повезло. Двое парней, высокие, плотные пошли куда-то вправо, а Шланг и еще один его сопровождающий стали неторопливо двигаться вдоль прилавков.

Продавцы засуетились, их гомон заметно поутих, хотя в целом рынок по-прежнему гудел. Шланг останавливался почти у каждого прилавка, говорил с торгующими, в основном, улыбаясь; где-то активно жестикулировал, где-то, судя по мимике и жестам, откровенно «наезжал». Яна предположила, что он станет сейчас собирать дань, но этого не происходило.

Минут десять гадалка наблюдала за одной и той же картиной. Потом Шланг отослал куда-то своего приятеля, а сам, на удивление Яны, направился к той самой лавочке, где еще совсем недавно сидела она. Милославская находилась от него буквально в пятнадцати метрах.

Парень стал звонить по сотовому. За стуком колес приближающегося трамвая гадалка не могла разобрать ни слова и очень досадовала на это. Приблизиться она не решалась. «Спугну», — думала про себя, как будто этот человек уже был признан преступником.

Дело было не в Яниной трусости. Этим она никогда не страдала. Напротив, гадалка была склонна к очень смелым и рискованным поступкам. Просто Шланг был не один, а Милославская одна. Если б между ними сейчас же, тет-а-тет, и началась какая-то заварушка, тут же наверняка подоспели б и его товарищи, и тогда, возможно, — прощай, истина.

Шланг говорил достаточно неторопливо и долго. Яну это только радовало. Наконец, у противоположной стороны дороги она увидела знакомую руденковскую «шестерку». Семен Семеныч достаточно шустро выбрался из нее и стал глазами искать подругу.

Милославская поспешила ему навстречу.

— Семен Семеныч, — окликнула она его, не дойдя двух шагов, а подойя ближе, тихо добавила: — скорей!

— Ну, что за шум, а драки нету? — пошутил он, проводя рукой по усам.

— Не до шуток, — оборвала Яна, — быстрее!

Гадалка кивнула в сторону Шланга, который сидел, облокотившись локтями на колени, и вполголоса произнесла:

— Я узнала, что машина принадлежит человеку по прозвищу Шланг, который хороводит этим базарчиком. Как думаешь, похож этот на шланг?

— Похож, — ответил Руденко, пожав плечами, а потом, нахмурившись, сердито спросил: — Так ты еще и личность подозреваемого не установила?

— Нет, — невинно ответила Яна.