Паутина дорог (СИ)

— Нет, конечно, дитя мое, — казалось, он с трудом сдерживает смех. — Вы будете прислуживать мне и только мне, а не полоумным кухаркам.

Дейна не засмеялась.

— Каковы мои обязанности?

— Проходите в дом, не нужно долго стоять на ветру. Обязанности? Мне нужен секретарь и личный помощник, а тот юноша, что был, недавно умер от лихорадки.

— Юноша? Но ведь я…

— Пол не имеет значения, дитя мое. Приговоренный человек, будь он мужчиной или женщиной, может искупить свои грехи, несмотря на условности.

Дейна сделала вид, что поняла причину, по которой все церковники запрещают людям и магам все, что разрешают себе. Сейчас не было времени и сил думать над этим. Девушка вошла в распахнутые ворота небольшого поместья, дрожа, как мышонок, от холода и тревоги. Ей нравилось, что епископ идет впереди, а не сзади, это создавало иллюзию безопасности.

Тяжело вздохнув, Дейна нырнула в жаркое домашнее тепло.

Ее сразу окружили служанки, желающие помочь молодой девушке. Взять и убрать плащ, проводить в гостевые покои, позаботиться об ужине и горячем отваре. А епископ словно забыл про гостью, удалившись в свои комнаты. Дейна подумала, что он, должно быть, устал сильнее, чем она. Еще бы — на ночь глядя разъезжать по холоду и поджидать дерзких преступниц.

Но она ошиблась, думая, что епископ удалился спать.

Служанка Марта проводила Дейну в обеденный зал — маленькое и круглое помещение, где очень жарко топили. Здесь уже сидел во главе стола сам епископ, отдавая должное нежирному супу и телятине.

— Моя вера не поощряет обжорства, — сказал он неожиданно теплым голосом, — но, если проголодаться, об этом уже не задумываешься. Прошу, садитесь.

Дейна неспешно уселась на предложенное место и очень осторожно принялась за еду, проверяя, нет ли подозрительных ощущений. Ей могли подсыпать яд или снотворное, а потом использовать для разных целей. Для каких именно, даже представлять не хотелось. Про служителей церкви бога Патреса ходили жуткие слухи, и оставалось надеяться, что хоть какой-то из них не соответствует действительности.

Но еда оказалась вкусной, а голова не кружилась. Славно.

— Вы хотели поговорить со мной, Ваше Преосвященство? — спросила она наконец, когда насытилась.

— Все верно…

Епископ вдруг стал серьезным, спокойным, и в его серых глазах остро сверкнула печаль.

— Видите ли, Дейна Морлан, все дело в том, что я — одаренный маг.

— Вы?..

— Именно. Мой отец был приверженцем веры в Патреса, он ненавидел магию, и мою одаренную бабушку. Когда родился я, он проклял этот день и ближайшие тринадцать лет старательно делал вид, что у него нет младшего сына.

— Это ужасно! — выдохнула Дейна, потрясенная до глубины души.

А потом вскользь подумала, что, похоже, ей очень повезло с родителями, несмотря ни на что. И даже с бабушкой.

— В мой тринадцатый день рождения отец предложил мне простой выбор. Первое — меня отправляют на костер за ересь и чрезмерно опасную магию. Второе — я становлюсь послушником и служу на благо церкви Патреса.

В голосе мужчины звенела не пережитая мальчишеская обида. У Дейны перехватило дыхание, но ее мучил главный вопрос:

— Зачем вам нужна я?

— Вы? — глухо переспросил епископ и вздрогнул, словно ненадолго забыл о существовании гостьи. — Ах, да… Я прошу вас обучить меня стихийной магии. Пусть даже не всем стихиям.

— Что? — Дейна ахнула. — Так вот, к чему был этот повод для ареста…

— Вы можете отказаться, — с грустью промолвил епископ, положив руки одну на другую, на столе, словно школяр за партой. — Но я надеюсь на ваше милосердие.

— Я и не думала об отказе, — отмахнулась Дейна. — Меня куда больше волнует низкий уровень моих знаний и умений.

— Это не важно, — ответил Его Преосвященство Ульрих. — Мне важно познать хотя бы основное.

Растерянно ему кивнув, Дейна подумала, что иногда люди могут оказаться совсем другими, не такими, как о них судит молва.

Раньше Дейне не раз приходилось жить или гостить в чужих домах, отмечая различия и сходство в архитектуре и убранстве. Как писательница, она привыкла к красивым изыскам, видела прекрасное в окружающем мире, и много думала об этом. Будь Дейна художницей, ей удалось бы перенести увиденное на холст, но она сомневалась, что это проще словесного описания.

В тот странный вечер девушка согласилась помочь епископу Ульриху, но при условии, которое пообещала озвучить утром. Сделала она это неспроста. Будучи добрым и словоохотливым вечером, епископ мог легко и просто поменять свое мнение утром.

Она сладко спала всю ночь, а утром с удивлением обнаружила, что, несмотря на трудный путь, холод и проблемы, ей удалось не заболеть. Здоровье всегда подводило Дейну в зимние холода, и только огненная магия помогла девушке не подцепить злую лихорадку.

Епископ, неожиданно оказавшийся добряком, ждал ее в той же обеденной.

— Доброе утро, Ваше Преосвященство, — робко поздоровалась она.