Павел Дыбенко. Невероятные приключения уголовника и революционера

17 мая 1938 года на допросе П.Е. Дыбенко следователь не обошел вниманием весьма немаловажный вопрос: каким образом Дыбенко удалось скрыться от разоблачения после Февральской революции? На это Дыбенко ответил следующее: «Обстоятельства сложились для меня в этом отношении очень удачно. Все же, несмотря на это я всю жизнь вплоть до ареста боялся разоблачения. В момент Февральской революции восставшие матросы убили Ланге, вместе с другими 15 офицерами этого корабля. Таким образом, единственный живой свидетель исчез. В том же 1917 году моряки в Гельсингфорсе разгромили и сожгли здание, где помещалось охранное отделение, в котором чаще всего бывал с моими материалами старший лейтенант Ланге. Таким образом, я предполагаю, были уничтожены все документы, обличающие меня. Среди моряков, симпатизирующих большевикам, я пользовался славой революционера, арестовывавшегося, преследовавшегося царским правительством и это дало мне возможность в первые же месяцы после революции выдвинуться на пост председателя Центробалта, а после Октябрьской революции на пост Наркома Морских Сил».

На допросе Дыбенко заявляет, что и убийство Ланге и поджег охранного отделения в Гельсингфорсе стали для него счастливой случайностью и что ни к тому, ни к другому, он не приложил свою руку. Данное утверждение сомнительно. Относительно убийства Ланге мы уже говорили выше. Что же касается поджога охранного отделения в Гельсингфорсе, то, по-видимому, оно было организовано или Дыбенко, или другими такими же как он еще неразоблаченными провокаторами, с целью сокрытия своих преступлений перед матросами. Для Дыбенко уничтожение охранного отделения являлся вопросом жизни и смерти и он, наверняка, сделал все возможное, чтобы уничтожить все улики. Поэтому думаю, что, говоря, что после Февральской революции “обстоятельства сложились для него в отношении возможного разоблачения очень удачно”, Павел Ефимович по своему обыкновению лгал. Не обстоятельства сложились удачно, а сам Дыбенко сделал все от него зависящее, чтобы они сложились именно так, как ему было нужно.

Но, думается, говоря о том, что после смерти Ланге о его провокаторской роли больше никто не знал, Дыбенко, обманывал следствие. На самом деле о нем, как об агенте, должны были знать и вышестоящие над Ланге офицеры контрразведки. Что стало с этими, слишком много знавшими офицерами, мы не знаем. Вполне возможно, что все они в скором времени были физически устранены боевиками Павла Ефимовича. Председателю Центробалта такие свидетели были совершенно не нужны. Кстати, уже в 1918 году, незадолго до ухода Балтийского флота из Гельсингфорса, там при таинственных обстоятельствах был убит начальник контрразведки Балфлота генерал И. Симонич. Обстоятельства его убийства неизвестны до сих пор. Любопытно, что дочь генерала — Кира Симонич стала впоследствии женой маршала Советского Союза Г. И. Кулика. Судьба дочери главного контрразведчика Балтийского флота была так же трагичной. В 1940 году она бесследно пропала. Впоследствии утверждали, что ее похитили и тайно убили сотрудники НКВД. Последнее, разумеется, к нашему герою не имеет никакого отношения. Однако, тот факт, что генерала Симонича убили не в 1917, а в 1918 году и именно перед уходом флота из Гельсингфорса, говорит о том, что кто-то “зачищал” напоследок наиболее осведомленных, а потому и наиболее опасных контрразведчиков. Убить именно перед уходом флота, это значит исключить всякое расследование преступления. Конечно же, заказчиками такого убийства вполне могли быть как немцы, так и белофинны, мог быть заказчиком убийства и Дыбенко.

Глава пятая

Вошествие во власть

Итак, Дыбенко, согласно его воспоминаний, возвращается в Гельсингфорс. Казалось бы, Дыбенко не повезло, ведь во время самых «интересных» событий на «Павле» он там отсутствовал. Тут бы посочувствовать вернувшемуся дезертиру. Но вот чудо, «блудный сын» мгновенно оказывается, кем-то востребован во власть, и самым невероятным образом становится членом городского Совета. Кто же его туда выбрал? Может матросы «Павла Первого» или всей бригады линкоров или матросы с транспортов, на которых он числился в последнее время? А может Дыбенко выбрали вообще от всего Балтийского флота, стоящего в Гельсингфорсе, так сказать, кого первым на улице поймали, того и избрали? Если вы думаете, что сам Павел Ефимовича прояснил в своих мемуарах свое невероятное мгновенное вознесение во власть из небытия, то вы глубоко ошибаетесь. Наш герой пишет совсем об иных вещах.