Печать грязных искусств

Хлоя скомкала пальцами ткань рубашки на моих плечах и выдохнула что-то вроде «М-в-а-х-х-х». Мои губы коснулись её уха, спустились ниже, к шее и ключицам, пока не добрались до обнажённой груди.

Вот теперь девушка тихо застонала, выгнув спину.

— Рэ-эй…

Она запустила пальцы в мои волосы, прижалась плотнее. Потом её ладони скользнули к ремню моих брюк, стиснули застёжку в неуклюжей, но настойчивой попытке снять с меня штаны.

Оставив собственное раздевание на потом, я приступил к более важному. Принялся стягивать с Хлои платье: торопливо развязал ленты, расстегнул оставшиеся пуговицы, ослабил шнуровку на поясе.

Хлоя помогла мне, и вскоре платье было сброшено на пол, а потом — и всё остальное. Туфли, нижние юбки, чулки, бельё…

Я чуть отстранился, чтобы посмотреть на её наготу.

Рунная ведьма прикусила губу и сжала плечи от смущения. На её коже проступили мерцающие татуировки. Чуть видимые, пульсирующие в жарком ритме сердцебиения, но девушка уже не могла это контролировать.

Я смотрел на неё безотрывно.

На изящные линии рун и изгибы тела, ласкал взглядом широкие бёдра, тонкую талию, грудь, шею и волосы, рассыпавшиеся по голым плечам, таким хрупким и чуть острым.

В глотке уже давно пересохло, но я только сейчас это заметил… и сразу же забыл.

Приблизившись, я снова поцеловал Хлою, провёл ладонями по изгибу её спины и обхватил за ягодицы. Сжал пальцами гладкие упругие мышцы, одновременно оттесняя девушку к кровати, всё ближе и ближе.

От Хлои пахло цветами.

Аромат становился всё гуще и сносил разум, оставляя лишь чистое желание.

Когда обнажённая девушка легла на алый бархат покрывала, я уже не смог себя сдерживать. Навис над ней сверху, провёл ладонью по внутренней стороне бедра и слегка развёл ей ноги. Без напора, но настойчиво.

— Рэй… — прошептала Хлоя. — Я ведь не знаю… как это…

Я стянул рубашку через голову, не расстёгивая пуговицы. Штуки две-три из них не выдержали: отпоролись и отскочили, дробью застучав по паркету спальни.

Пока я раздевался, Хлоя смотрела мне в глаза. Я тоже не отрывал от неё взгляда. Мои руки уже торопливо расстёгивали ремень. Казалось, что пальцы перестали слушаться и одеревенели от возбуждения.

Наконец я снова приник к Хлое, осыпая её тело поцелуями.

От каждого прикосновения моих ладоней и губ она выгибалась. То комкала покрывало пальцами, то впивалась ногтями мне в спину и плечи, то шептала что-то неразборчивое.

Мне казалось, что сам я в это время тяжелею, становлюсь стальным и массивным, давлю на Хлою сверху так сильно, что она уже не способна подо мной шевельнуться, заключённая в тиски.

По её коже каталась дрожь, девушка рвано дышала, стонала всё громче и чаще, с готовностью подавалась навстречу.

Я не торопился.

Был предельно нежен, но в то же время напорист.

И, в конце концов, стоны Хлои переросли в долгий и надрывный вскрик.

Боль и наслаждение обрушились на неё разом.

Она зажмурилась, выгнулась подо мной, запрокинула голову. Обхватила меня ногами и замерла в напряжении.

Я чувствовал, как всё в ней пульсирует и бьётся, но сам не двигался, боясь причинить ей ещё больше боли, чем уже причинил. Эти секунды показались мне бесконечными, невыносимо вязкими, тяжеловесными и вместе с тем самыми прекрасными на свете.

Хлоя вдохнула, выдохнула и расслабилась.

Разомкнула влажные губы и, наконец, распахнула глаза, невероятно глубокие и потемневшие. Не голубые, а иссиня-чёрные.

Затем посмотрела на меня долгим-долгим взглядом и прошептала:

— Рэй… я видела в тебе демона.

* * *

Она не испугалась меня.

За всю оставшуюся ночь Хлоя ни разу не вспомнила о том, что конкретно видела, а я не спрашивал. До самого рассвета она лежала рядом, положив голову мне на плечо. Водила пальцами по моей груди, по подбородку и скулам, рисовала линии бровей и гладила волосы.

Мне хотелось Хлою снова и снова, но я себя сдержал.

Для этого имелось много причин. К тому же, появился ещё один повод вернуться оттуда, куда я собирался.

Дрёма навалилась на меня под утро, когда через витражи пробились первые солнечные лучи. Хлоя уснула под боком, завернувшись в одеяло и скомкав руками подушку.

…Проснулся я от громкого стука в дверь.

Разлепил глаза, быстро огляделся и сразу же нашёл две причины для беспокойства. Во-первых, Хлои в постели не обнаружилось. Во-вторых, солнце вовсю било в окна — наверняка, был уже полдень, а это значило, что я всё нахрен проспал.

— Это срочно, мой принц! — донёсся глухой и далёкий голос Элиота за дверью. — Это о-о-о-че-е-ень сро-о-очно!

Я слез с кровати, торопливо натянул брюки и накинул рубашку. Пары пуговиц на ней не хватало, поэтому я даже застёгивать её не стал.

Затем я ещё раз огляделся, проверил ванную, ниши за шторами и даже под кроватью.

Вывод напрашивался очевидный: никакого присутствия Хлои в моей спальне. Ни плаща, ни записки, ни одной женской безделушки. Вообще ничего.