Читаем Печенеги полностью

Походы в глубь степей половецких имели двоякую цель: одни — цель частную — оттеснение кочевников от границ какой-либо области; другие — цель общую — защитить торговые интересы всей Руси. Если для Русской земли важны были сношения с югом и востоком, то и обратно большое значение придавали торговле с Русью купцы востока, запада и юга. Вот почему известия о походах передавались быстро и в Западную Европу, и в Грецию, вероятно, и к арабам. За границей не могли знать цели каждого похода, и все они принимались как попытки облегчить торговлю иностранцам с Русью, обезопасив движение торговых караванов. Понятно, почему «ко всем странам дальним, к грекам и к венграм, к полякам и к чехам, даже до Рима, прошла слава» о походе 1111 года. Вполне справедливо немцы и венециане, греки и мороване пели славу Святославу и осуждали Игоря за его неудачный поход, давший половцам случай усилиться и стеснить торговое движение в южнорусских степях.

Кочевники, являясь опасными врагами Руси, вместе с тем представляли силу, всегда готовую за известную плату поддержать какое угодно дело. Мы видим их наемные отряды в войнах наших князей с соседними государствами. Так, печенеги участвовали в походах на Грецию Игоря в 944 году и Святослава в 970 году. Но служба одних колен у этого князя нисколько не помешала другим склониться на сторону греков и напасть на русских в порогах.

Когда русские познакомились с торками, то не упустили воспользоваться и их услугами. В 985 году Владимир Святой ведет их на болгар. С появлением половцев князья нашли новую силу для своих военных предприятий. Польша и Венгрия начинают испытывать это на себе. В 1092 году их ведет на границы первой Василько Ростиславич. Есть одно польское известие, показывающее, что русские князья навели половцев на пределы Польши ив 1119 году. Тогда была опустошена Краковская область и разрушена Вислица. По нашей летописи это событие относится к 1120 году. Несчастной Вислице пришлось испытать вторично разорение от половцев, которых на этот раз привел галицкий князь Владимирко. Особенно часто приходилось испытывать вторжение кочевников Венгрии. Кроме того, что начиная с семидесятых годов XI века половцы сами делают набеги на Венгрию с юго-восточной ее стороны, на венгров наводят их русские князья…

Только на пользу Руси могло бы служить соседство кочевников, если бы их роль ограничивалась лишь участием во внешних войнах русских. Но к несчастью, гораздо чаще степняки являлись деятельными участниками во внутренних событиях земли Русской. Разные обстоятельства побуждали русских князей приглашать кочевников. Кроме подарков, известной платы за труды, союзники обогащались большой добычей, безнаказанно грабя мирных жителей. Действия этих наемников нисколько не показывали в них добрых помощников, и населению было также чувствительно их посещение, сделано ли оно по приглашению или без него. В 1094 году они, будучи призваны Олегом против Мономаха, грабили и разоряли окрестности Чернигова, перебили много народа, увели большое количество пленных, которые потом были распроданы в рабство. В 1172 году Глеб Юрьевич[127] нанял половцев против Мстислава Изяславича

[128], и они сильно опустошили Киевскую область. В 1234 году приведенные Изяславом Владимировичем[129]
кочевники разорили окрестности Киева.

Когда образовались военные поселения черных клобуков, то они начинают принимать деятельное участие в междоусобиях русских князей. Находясь в тесной связи с Русью, составляя население целой ее области — Поросья, они тем не менее не особенно щадили своих новых соотечественников… Призывавшие их князья не могли воспретить грабительств и опустошений, ибо рисковали тотчас же быть ими покинутыми. Когда Иван Ростиславич, князь Берлади на Дунае, наняв половцев для войны со своим двоюродным братом, галицким князем Ярославом, не дозволил им разграбить город Ушицу, они тотчас же оставили его. Князья не только не могли держать в строгом повиновении своих степных союзников, но даже должны были стараться подделываться под них, привлекать их к себе всякими способами… В мирное время князья старались располагать в себе черных клобуков подарками и угощеньями.

Перейти на страницу:

Все книги серии История. География. Этнография

История человеческих жертвоприношений
История человеческих жертвоприношений

Нет народа, культура которого на раннем этапе развития не включала бы в себя человеческие жертвоприношения. В сопровождении многочисленных слуг предпочитали уходить в мир иной египетские фараоны, шумерские цари и китайские правители. В Финикии, дабы умилостивить бога Баала, приносили в жертву детей из знатных семей. Жертвенные бойни устраивали скифы, галлы и норманны. В древнем Киеве по жребию избирались люди для жертвы кумирам. Невероятных масштабов достигали человеческие жертвоприношения у американских индейцев. В Индии совсем еще недавно существовал обычай сожжения вдовы на могиле мужа. Даже греки и римляне, прародители современной европейской цивилизации, бестрепетно приносили жертвы своим богам, предпочитая, правда, убивать либо пленных, либо преступников.Обо всем этом рассказывает замечательная книга Олега Ивика.

Олег Ивик

Культурология / История / Образование и наука
Крымская война
Крымская война

О Крымской войне 1853–1856 гг. написано немало, но она по-прежнему остается для нас «неизвестной войной». Боевые действия велись не только в Крыму, они разворачивались на Кавказе, в придунайских княжествах, на Балтийском, Черном, Белом и Баренцевом морях и даже в Петропавловке-Камчатском, осажденном англо-французской эскадрой. По сути это была мировая война, в которой Россия в одиночку противостояла коалиции Великобритании, Франции и Османской империи и поддерживающей их Австро-Венгрии.«Причины Крымской войны, самой странной и ненужной в мировой истории, столь запутаны и переплетены, что не допускают простого определения», — пишет князь Алексис Трубецкой, родившейся в 1934 г. в семье русских эмигрантов в Париже и ставший профессором в Канаде. Автор широко использует материалы из европейских архивов, недоступные российским историкам. Он не только пытается разобраться в том, что же все-таки привело к кровавой бойне, но и дает объективную картину эпохи, которая сделала Крымскую войну возможной.

Алексис Трубецкой

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука