Пейтон 313

Он отключил видеокамеру и на вечер убрал их комнату из-под наблюдения. Он также удалил запись, которая началась в тот момент, когда Кира и Пейтон вошли в комнату. Что бы ни случилось, это останется между ними двумя… и только ими.

— Чувак… как это можно делать? Доктор Уинтерс исключительная. Она заслуживает кого-то намного лучше, чем БоргМан.

Неро кивнул.

— Да, Брэд. Она заслуживает кого-то получше. Но ты слышал, что с ней сделал Джексон. Это между ней и капитаном Эллиотом. Ну а мы движемся вперед и позволяем природе идти своим чередом.

— Мне все равно это не нравится. БоргМан может быть восстановлен, но это не делает его менее омерзительным или страшным.

— Мы должны к нему приспособиться. Потому, что скоро станем похожими на него. Глория уже здесь? — спросил Неро, пытаясь отвлечь Брэда, который все еще ворчал.

Его друг всегда был без ума от Киры, но соревноваться с кем-то вроде Пейтона Эллиота было пустой тратой времени его друга. Кира и киборг были связаны благодаря тому, что она спасла его, и по другим причинам, которые Неро не мог понять. Ему и Брэду нужно отложить в сторону свое беспокойство и позволить Кире жить своей собственной жизнью. Брэду легко будет переключить внимание на загадочную Глорию… женщину, идеальной внешностью которой его друг постоянно хвастался.

Брэд вздохнул, сдаваясь, и посмотрел на Неро.

— Да. На самом деле, на этот раз я взял Глорию с собой. Она в моей комнате. Я бы вас познакомил, но у нее что-то с горлом. Она не может сейчас говорить. Может позже, чувак.

— Отлично. Если вы двое не расстанетесь, мы в конце концов перейдем к знакомству. Иди, наслаждайся ее компанией, Брэд. Мне все равно нужно время, чтобы подумать. Завтра поговорим снова, — приказал Неро.

Брэд пожал плечами.

— Тебе не нужно повторять мне дважды, бро. Hasta la vista.

Когда в комнате наблюдения воцарилась полная тишина, Неро забарабанил пальцами по пульту управления, задумавшись. Что-то было не так. Каждый инстинкт внутри него кричал, и настойчиво требовал узнать, что же было неправильным. Но он и Брэд проверили Пейтона всеми возможными способами. Ничего тревожного не обнаружилось.

Поднявшись, он решил отвлечься, проверив, как продвигается строительство клеток. Считая ту, что была в лаборатории Киры, три были закончены и готовы. Две других были сделаны более чем наполовину. Завтра к этому времени у них будут камеры содержания, подключенные к основным линиям безопасности и готовые к приему пяти киборгов.

Отказавшись просто сидеть и искать ответы, Неро вышел из комнаты наблюдения.

***

Кира проснулась в темноте, замерзшая и одинокая. Ее глаза были покрыты коркой от высохших слез, и их было трудно держать открытыми. Потерев их, она начала вспоминать. Пейтон страстно поцеловал ее и отнес в постель. Но вместо того, чтобы соблазнить, он просто обнимал ее, когда она плакала, пока не уснула.

И будь проклят этот сочувствующий мужчина… она чуть не рассказала ему о том, как Джексон наблюдал за тем, как другие мужчины занимаются с ней сексом. Знать, что она согласилась на такое, было достаточно плохо. Повторять свою глупость, думая, что это спасет ее брак, она просто не собиралась. Эта ужасная ошибка была позади… и с ней покончено навсегда… и она выброшена из головы. Джексон тоже был мертв. По ее мнению, это был официальный конец истории ее сексуальной глупости.

Кира перевернулась со спины на бок, задаваясь вопросом, куда делся Пейтон. Затем она увидела его сидящим в единственном кресле в комнате. Он сидел неподвижно, как статуя, раскинув руки на коленях, но его глаза метались взад и вперед в темноте. Она могла сказать, что они гудели от тихой силы… кибернетической силы. Он отдыхал физически, но также выполнял какую-то кибернетическую функцию. Многозадачность была именно тем, на что она запрограммировала всех киборгов.

Она проглотила свое откровение, чтобы оно не нашло словесного выражения. Пейтон все еще был киборгом… как настаивал Неро. Но это было еще не все. Пейтон Эллиот был чем-то большим, чем сумма его кибернетических частей и функций. С каждым днем он проявлял все больше и больше лучших из всех человеческих эмоций. Его действия демонстрировали сострадание, вдумчивость, даже понимание словесных нюансов.

И Пейтон был прав в том, что ее прошлое навредило ей, но ошибался в нынешнем проявлении его последствий. Жестокое обращение со стороны Джексона травмировало ее, но эта ночь неверных суждений была ничем по сравнению с ужасом жизни с остальными ее ошибками. Каждый день она цеплялась за надежду, что то, что они с Джексоном сделали с такими солдатами, как Пейтон, на самом деле не лишило их человечности. Она имела в виду все, что говорила об этом. Вернуть Пейтону его свободную волю было самым близким актом искупления, которого она когда-либо собиралась добиться.