Пейзаж ночного видения

Вадим тоже поздоровался и вскарабкался на пассажирское сиденье. Приметы майора Хатынского ему уже описали. Тот явно не «светился» – носил штатское, ничем не напоминая офицера ФСБ; номера на машине были обычные. Он исподлобья смотрел, как по тротуару шатаются люди. Местные жители от отдыхающих отличались по одной лишь походке: аборигены куда-то спешили, имели хмурые лица, много говорили по телефону, а у отдыхающих были отрешенные взгляды, они часто зевали, плелись, как черепахи.

– Вы уверены, что за вами нет «хвоста»? – спросил Хатынский, косясь по сторонам.

– С какой стати? – пожал плечами Вадим. – Нас не должны были «засветить».

– Просто знаю, что такое Нарбула, – усмехнулся Хатынский. – Подозрительный, хитрый, печется о своей безопасности. Член высшего совета исламистов, был кандидатом на должность «министра войны». Неуловимый – несколько раз его безуспешно пытался пленить американский спецназ. Его единственный прокол – в Харзруме. По нашим разведданным, весь прошлый месяц он провел в Сирии, изредка пересекал турецкую границу – там у него деловые контакты с турецкими военными и предпринимателями. Имелась непроверенная информация, что он готовит группу опытных специалистов для проведения знаковых терактов в России – каким-то хитрым образом их собирались переправить в нашу страну. Удостоверить информацию было некому, нашего агента в Ракке схватили и расстреляли – причем не за то, что агент, а за то, что пил виски. Нравы у исламистов те еще, знаете ли… Нарбула со своим отрядом зверствовал в районе Ашдам по полной программе. Одно из последних его достижений – расстрел двух десятков женщин, обвиненных в недостаточном соблюдении норм ислама. Красили ресницы, тому подобное. Шариат на пещерном уровне. Подозреваю, эти отморозки никакие не верующие – просто любят убивать. У Нарбулы в Ракке было восемь жен. Одна из них – сама сирийка, гражданка Великобритании – сбежала из гарема, допекла ее такая жизнь. Нарбула лично беглянку выследил и своими руками задушил. Ходили слухи, что это была его любимая жена… Вы ориентируетесь, майор, где мы едем?

Какое-то время он ехал на северо-восток по Абрикосовой, потом ушел переулками влево. Справа по борту остались виноградники, симпатичная кипарисовая рощица. Как-то незаметно приблизились горы. Северная часть Портабеля уходила в долину, сюда тянулись несколько улочек, застроенных не самыми добротными строениями, обычные частные дома с двускатными крышами. Обилие зелени, цветов, плодовых деревьев. Этот район фактически вклинивался в горы. Над головой висела гигантская известняковая скала, изъеденная трещинами и птичьими гнездами.

– Улица Кавалерийская, – объявил Хатынский, останавливая машину за трансформаторной будкой. В ограде имелась единственная калитка, заросшая плющом. Зелени за штакетником было столько, что не просматривались ни дом, ни участок. – Строение номер 22. Так и скажите своим людям, которых вы, надеюсь, соберете. И незачем подкатывать с шиком на такси – хата все-таки явочная. От Виноградной сюда можно дойти за десять минут.

– Хорошо, майор, спасибо за пристанище.

– Не стоит благодарности. Входите, располагайтесь. Не волнуйтесь, в доме нет засады, – усмехнулся Хатынский. – Ключ под ведром на крыльце, электричество, надеюсь, есть. Вода на участке – увидите колонку. Ворота справа от калитки, это часть ограды, она открывается. Машина остается с вами, я обратно уйду пешком. К сожалению, второй машины не будет. Но не беда, городок маленький. Бак заправлен. Страховка в бардачке, вы туда вписаны – на всякий случай. Оружие в багажнике и под сиденьями. Там же снаряжение, кое-что из амуниции, индивидуальные переговорные устройства. Служебными документами без нужды не махайте, только в крайнем случае. Мы не знаем, кто из представителей местной власти работает на Нарбулу. Будем выяснять. Но пока никаких телодвижений. Рекомендую точно удостовериться, что Нарбула в Портабеле и не намерен никуда свалить. В общем, загоняйте машину и располагайтесь. – Майор натянул стояночный тормоз и выбрался наружу.

Вадим тоже вышел, осмотрелся. Район был тихий – ни машин, ни прохожих. Над головой висела гора, закрывая полнеба. Это была глухая окраина Портабеля, за которой обрывались все дороги.

– Соседи тихие, участок со стороны закрывают деревья. Будут проблемы – сразу сообщайте, решим. – Не сможете связаться со мной лично – извещайте через свое начальство. Удачи, майор, я должен возвращаться в Севастополь. Придется брать такси. – Хатынский протянул руку, и мужчины обменялись рукопожатиями.

– Сам-то давно в Крыму? – спросил Вадим. – Семья, поди, здесь?

– Полтора года, – улыбнулся Хатынский. – Как началась заварушка, так и отправили в бессрочную командировку. Сам из Воронежа. Семьи нет. – Он засмеялся, но как-то невесело. – Я счастливый человек, майор, так и не смог найти свою вторую половину.