Пейзаж с водоёмом и смертью

Нас допросили по всей форме, для меня, к сожалению, уже ставшей привычной. Первой вопросы задавали Татьяне Филипповне, видимо по старшинству. Она обстоятельно и подробно рассказала, всё, что мы вместе видели и слышали, начиная с грохота за стеной соседей. Я даже не ожидала от неё такого основательного рассказа, учитывая её болезненное состояние. И тут она, кстати, подчеркнула, что Тихомирова не должна была оказаться дома, так как находилась в санатории и путевка у неё заканчивалась только через два дня. Я как-то уже совсем выпустила из вида это обстоятельство. Разве тут подробности упомнишь, когда всё время кому-то приходится помощь оказывать?

Мой рассказ не добавил сыщикам почти никакой новой информации, кроме фразы о замеченном мною странном запахе в просторной прихожей. Это моё наблюдение почему-то сильно их заинтересовало, и один из мужчин в сопровождении женщины-эксперта отправился в прихожую. Оттуда было слышно, как они громко обмениваются короткими удивленными возгласами. Слов, к моему сожалению, мне разобрать не удалось. Эта мысль потянула за собой следующую: во мне вновь просыпался нездоровый сыщицкий интерес к чужим проблемам и тайнам. Нужно пресечь на корню начинающееся обострение этого моего ставшего уже хроническим заболевания.

Вернувшиеся из прихожей исследователи вполголоса сообщили коллегам результаты осмотра. Но тут уж я уловила, что преступник применил какое-то средство, отбивающее нюх у собак. По фразе: «Теперь собака след ни за что не возьмёт, хотя это уже излишняя предосторожность». Жаль, что я никак не могла вспомнить, что же мне напомнил этот запах.

Неужели тщательно спланированное нападение на квартиру Тихомировых имело целью убийство хозяйки? Что-то очень сомнительно. Ага, и опера говорят, что похищены картины из коллекции владельцев квартиры. А может быть, и не только полотна. Но что именно пропало, смогут точно сказать после с беседы с Тихомировым. Которого теперь уж точно вызовут из-за границы. А как в квартире оказалась Софья Тихомирова? Разве что она узнала каким-то образом о готовящемся ограблении…

Из прихожей снова раздалась знакомая уже птичья трель. Опера переглянулись, самый молодой при этом получил, видимо, мимическое указание впустить звонившего. Через минуту он уже возвращался оттуда с моложавой, элегантно одетой женщиной. Застыв на пороге, она уронила маленький чемоданчик прямо на ногу младшему сыщику и громко вскрикнула:

– Сонечка! Что же это с тобой сотворили!?

Прежде, чем нас с Татьяной Филипповной вежливо отправили восвояси, мы успели узнать, что вновь прибывшая дама – давняя подруга Тихомировой. Приехала в гости из Саратова, предварительно известив приятельницу телефонным звонком: «Мобильные телефоны просто незаменимы в наше время!»

Покидая место трагедии, Татьяна Филипповна успела пригласить приехавшую из Саратова даму в гости: остановиться у неё, да и погибшую помянуть. Мы вернулись к своим несправедливо забытым пирожкам и недомытой посуде, обнаружив попутно, что всё это время дверь в квартиру оставалась открытой. Но видно у Люсиной родительницы грабителям польститься было не на что. Каковой факт лишний раз подтверждал народную мудрость о том, что во всем плохом есть своё хорошее. Это я об отсутствии ценностей, а не об убитой соседке.

***

Домой я вернулась в самом скверном расположении духа. Только хотела умоститься в любимом кресле с чашечкой кофе, как тут же вспомнила про давешний труп, приблудившийся ко мне по то неудачному стечению обстоятельств. Пришлось пристроиться в уголке дивана. А предстояло ещё решить, как рассказать о новом происшествии Ольге по возвращении. И подумать, не удастся ли замять кое-какие особо зловещие подробности.

Не успела я прикончить и третьей чашки кофе, как затрезвонил телефон. Никакого покоя нет в собственном доме!

– Совсем ты, что ли, очумела, Ксения!? – загрохотал незнакомый бас. – Рехнулась от избыточного потребления кофеина!

От неожиданности я поперхнулась последним глотком кофе, зато в тот же момент догадалась, чей суровый голос пытался отвратить меня от злоупотребления любимым напитком. А свой нормальный голос Горюнов потерял от огорчения. Узнал, небось, по компьютерно-полицейским каналам про мой новый труп, и теперь злится, что все новости я узнаю раньше него.

– И не смей больше выходить из дома, не спросив разрешения, – рявкнул Сергей, вдохновленный моим молчанием. И добавил нерешительно, – Тётушкиного, разумеется.

Тут майор Горюнов отключился, не дав мне ответить той же монетой. И сразу же снова затрезвонил. Ну, уж теперь-то я выскажу ему все, что думаю по этому поводу.

– Ты что себе позволяешь? Ты свои ментовские штучки прибереги для ваших фигурантов, или как вы этих уродов называете. Я чуть было не стала жертвой, пытаясь задержать грабителя, а ваша придурковатая слежка в самый нужный момент смылась с поста, оставив меня один на один с новыми уже преступниками…

– Простите, но я набирал номер телефона Ксении Владимировны Воробей, – мягко, но решительно прервала меня трубка приятным глуховатым баритоном.