Пепел и кокаиновый король

— Так, так. Может быть, синьору Лопесу как раз и нужен переполох… Воспользовавшись им, он… он провернет какие-нибудь свои темные делишки. Мало, Отто, мало информации у нас. Но недаром же Лопес обещает такое солидное вознаграждение!

Лахузен еще раз пожал плечами. Отто понимал, что «Канарис» сейчас думает о том, а нельзя ли «Новому Абверу» начать свою игру и переиграть в ней синьора Лопеса, как когда-то Шелленберг переигрывал Кальтербрунера.

— Боюсь, я тоже подхватил простуду, — «Канарис» устало потер переносицу. — Может быть, действительно взять жену и укатить в Испанию, как думаете, Отто? Оставлю вас вместо себя. Вы ведь справитесь?

Мотив усталости в последнее время слишком часто проскальзывал в речах «Канариса». Отто насторожился, не кроется ли за этим какой-нибудь подвох? Не желает ли шеф в случае провала свалить на Отто вину?

Повисшую паузу заполнил диктор «Голоса Мюнхена»: «Благородная Испания считается престижным местом отдыха из-за замечательного сочетания мягкого климата, относительной дешевизны, обилия достопримечательностей и необременительного наплыва туристов. Раскрученное курортное местечко Коста-Бланка примет Вас на двухнедельный отдых в трехзвездочном полупансионе примерно за 800 евро, более спокойная Коста-Дорада — примерно за 720–750 евро. Напомню, „коста“ — это побережье. Не пренебрегайте поездкой в Барселону: там есть все, что Вы знаете или хотя бы слышали об Испании! Вам никогда уже не спутать Дон-Кихота с Дон-Карлосом…».

— Ну сейчас не до отдыха, — раскачал кресло-качалку «Канарис». — Придется вам, дорогой Отто, ехать в Прагу. Ничего не поделаешь. Полностью задействуйте чешский отдел, возьмите с собой из Берлина людей, сколько считаете необходимым. Не приходится вам говорить, насколько важна для нашего общего дела любая финансовая поддержка. Вернетесь с победой, тогда и о коротком отдыхе подумаем. Я со своей стороны наведу справки и попробую просчитать игру Лопеса. Так что после, дорогой Отто, поедем на отдых. Кстати, говорят, недорого и с большой пользой для здоровья можно провести время в Карловых Варах.

Лахузен не сомневался, что беседа с «Канарисом» тем и закончится — придется собирать чемодан. Отто не хотелось в Прагу. Ему не нравились страны, где не говорят по-немецки. Но ничего не поделаешь. Дисциплина есть дисциплина.

Да, Чехия — навязанная ему любовь на всю оставшуюся жизнь. Что-то сродни той же малярии майора Нойбауэра — раз подцепил и не отделаться вовек. «Так и во всем. Человеческая жизнь напоминает путешествие по железной дороге, — повело Лахузена в этот дождливый час на обобщения философского порядка. — Рождением, положением, окружением тебя ставят на рельсы определенного пути, по нему ты вынужден двигаться. И изменить заданный маршрут предоставляется возможность лишь на редких стрелочных переводах. Проскочил стрелку и жди следующей. А следующей уже может и не быть».

* * *

Четырех работников мелкооптовой «точки» заперли на складе, посетителей отсекли табличкой «переучет», кошку Машку же пощадили или не заметили. Она шмыгнула на первую полку демонстрационного стеллажа и сейчас выглядывала из-за бобин капроновых веревок.

Отсюда Машка всполошено наблюдала, как трое двуногих с грохотом и криком уложили на пол четвертого, закатали его в снятую с полки «продуктовая упаковка» пленку и обмотали поверх липкой лентой. А потом еще попинали получившийся рулон ботинками.

— Мешков для расчлененки фирма не предлагает. Упущение. Ходовой товар профукали, — пошутил бугай в синих штанах с полосками, прогуливаясь вдоль стеллажей и безжалостно сбрасывая вниз скотчи, стэплеры, зубочистки деревянные и зубочистки пластиковые, пленку парниковую, разовые стаканчики и тарелочки для закусок. Положил в карман брезентовые рукавицы, пробормотав что-то про машину. Добравшись до стены, которую, как лоскутный гобелен, закрывали целлофановые пакеты всех мыслимых размеров и расцветок, немного постоял с наморщенным лбом, поводил туда-сюда глазами. Потом, приподнявшись на носках, бугай снял с гвоздика пакет с новогодней тематикой, оторвал ценник «0,033 у.е. за шт. от тыс. шт.» и, отходя, задел пенопластовый подносик с блюдцем на полу.

Второй сделал погромче звук в магнитоле, чтоб глушить вопли пленника. Торговый зал тут же наполнился рекламой: «Если Вы не согласны с поэтом: мол, вреден север для меня — развейтесь в Скандинавии. Авиаперелетом Вас доставят в Стокгольм, Копенгаген или Осло. Погуляйте, попейте кофе: невозмутимость „горячих финских парней“ успокаивающе действует на взбаламученную российскую душу. Пяти-семидневное проживание стоит в среднем 450у. е…»