Пепел и золото Акелы

— Значит, так, Маргарита Антоновна, разговор у нас получается сугубо интересный. Вы мечтаете по каким-то причинам съехать из этой квартиры. Вам не хватает средств. И я сейчас сообщаю вам совершенно официально, что не в наших правилах подставлять столь ценного свидетеля, как вы. Поэтому я вам обещаю, что помогу с переездом. Будет ли это некоторая сумма, будет ли это бескорыстная — я подчеркиваю — бескорыстная помощь моего знакомого маклера, пока не знаю. Вы думаете, маклер бы мне безвозмездно помог с разменом, если бы не погоны? Возможно, вернемся и к разговору о программе защиты свидетелей.

Теперь в уме капитан пел осанну желтым газетенкам, забивающим головы своих жертв романтической пургой про защиту свидетелей.

Несмотря на голод, чай и печенье были забыты. Иннокентий приготовил бумагу и ручку.

— Вы, главное, Маргарита Антоновна, ничего не бойтесь, чем подробней расскажете, тем хуже будут себя чувствовать ваши враги. И бумаги не бойтесь, чем больше ваших слов будет запротоколировано, тем бессмысленней будет любая месть со стороны врагов.

Лицо у Маргариты Антоновны было красней пожарной машины. Но она решилась:

— Дайте расписку, что обещаете переселить в двухкомнатную квартиру в центре.

Капитан посмотрел в глаза даме и понял, что лучше немедленно такую расписку выдать. На обратной стороне протокольного бланка капитан быстро написал: «Я, капитан милиции Иннокентий Петрович Вернидуб, обещаю гражданке Маргарите Анатольевне Курило обеспечить необходимую материальную помощь для обмена имеющегося жилья на двухкомнатную квартиру в Центральном или Адмиралтейском районе города Санкт-Петербурга». Подпись.

— Покажите ваше служебное удостоверение, что ничего не наврали, — с интонацией крутой героини боевика потребовала дама.

И опять в ее глазах Иннокентий прочитал, что правильно будет предъявить удостоверение.

— Это началось год назад, — с многозначительным придыханием начала Маргарита Антоновна, и Вернидуб заспешил вносить показания в протокол допроса столь неожиданно найденного свидетеля. — С майором милиции Юрием Витальевичем Кудрявцевым мы познакомились в очереди овощного магазина. Понимаю, что это была не случайная встреча… В результате беседы майор Кудрявцев предложил мне неофициально с ним сотрудничать. По вашему говоря — «завербовал»… При этом ваш сотрудник мне объяснил, что мое настоящее имя нигде зафиксировано не будет… Главной и до сегодняшнего дня единственной моей задачей было наблюдать за подъездом и окнами квартиры в доме напротив… Деньги за эту работу выплачивались регулярно, но суммы были смешные. Подозреваю, что часть выделенных на меня денег майор присваивал… В день убийства антиквара Юрий Витальевич появился у меня дома…

— Стоп! — Капитан добросовестно дописал последнюю фразу показаний. — Дальше давайте продолжим через пару часиков. Мне нужно срочно сбегать в аптеку и купить лекарства. — Понимая, что врет совершенно неубедительно, капитан мысленно ругал себя самыми последними словами. — У меня диабет, нужно принимать лекарства каждые два часа.

— При диабете достаточно что-нибудь съесть, возьмите печенье.

— У меня особая форма, диабет «Г». Только специальные лекарства. Подпишите пока, я через пару часиков вернусь.

В глазах капитана было столько мольбы, что Маргарита Антоновна подписала показания, хотя в болезнь не поверила ни на грамм. Наверное, решила насмотревшаяся детективных фильмов дама, капитану нужны не любые показания, а какие-то особенные. Что-то в показаниях должно быть отражено, а что-то лучше оставить за кадром. Расписку капитана, прежде чем подписать протокол, дама, кося, чтоб капитан за ней не подглядывал, отнесла в комнату и спрятала. Наверное, под матрац.

Действительно, Иннокентий прервал допрос, потому что ему были нужны не любые показания. И теперь они с майором Горяиновым оседлали лавочку в сквере, куда Горяинов был спешно вызван и помчался, как только из телефонных намеков капитана понял, в чем дело.

— Я остановил допрос вот почему… — торопился капитан.

— Правильно остановил. — Майор Горяинов, уже ознакомившись с официальной бумагой, вертел ее в руках.

— Нет, ну, когда свидетель дает показания против сотрудника органов… — Капитан заткнулся, поскольку урной у их лавочки заинтересовалась старушка. Не обнаружив в урне пустых пивных бутылок, старушка осмотрела двух мужиков с большим недоумением и отчалила.

— Ты обязан самостоятельное ведение следствия прекратить и передать материал в органы внутреннего контроля, — самым скучным тоном закончил майор.

— Ваши обещания московской синекуры далеко. А здесь, если я попру поперек инструкции, как бы вообще меня самого из органов не поперли. Ваши обещания — далеко и устно, а мои у этой цепкой грымзы на бумаге! — Иннокентий вдруг поймал себя на том, что торгуется точно как оставленная в двадцать четвертой квартире дама.