Пепел Вавилона (ЛП)

Приглушённый звук голосов отгораживал его как стена. Он колебался. Можно просто взять миску к себе в каюту. В самом деле — ведь они не хотели его прогонять. Это всё оттого, что им здесь так тесно и они расстроены проигранным боем. Он сделал шажок к коридору, собираясь уйти. Но остановился и оглянулся — вдруг где-то найдётся щель, уголок скамьи, который он пропустил. Место для него.

Он поймал взгляд Мирала. Тот кивнул, и, как с облегчением увидел Филип, подвинулся, освобождая рядом немного места. Филип не бросился туда как мальчишка, просто быстро пошёл, опасаясь, что просвет закроется прежде, чем он туда доберётся.

Напротив Мирала сидели Карал и другие, зажатые меж незнакомцами. Женщина с тёмной кожей и шрамом поперёк верхней губы. Тощий тип с татуировкой на шее. Женщина постарше — седые короткие волосы, кривая недобрая улыбка. Только Карал, он один, признал Филипа, и то лишь буркнул что-то невнятное и кивнул.

Когда пожилая женщина заговорила, она, казалось, продолжала начатый до прихода Филипа разговор, но с наигранной, неслучайной небрежностью.

— Если верить мис койо с «Шинсакуто», на Церере их флот навсегда. Земля далеко от Земли.

— Навсегда — это долгий срок, — сказал Мирал, окидывая взглядом стол, будто оценивал ситуацию. — Мы можем думать, будто знаем, что случится за год, два или три, абер это всё только вздор и догадки.

— Будущее не узнать, — ответила женщина. — Зато мы знаем, что там сейчас, так?

Филип сунул в рот ложку чересчур солёной лапши. Он слишком долго ждал, собираясь есть, и лапша уже наполовину раскисла. Пожилая женщина улыбнулась — она выиграла очко, и склонилась вперёд, облокотившись о стол, так что стала заметна татуировка на запястье — разомкнутое кольцо АВП. Как будто она её демонстрировала.

— Я только хочу сказать, что, может, пора уже хоть что-то завоевать? Церера, Энцелада. А то до сих пор удавалось пнуть только Мичо Па, да и то не ее саму.

— Мы разбили Землю, — произнёс Филип. 

Он хотел, чтобы это выглядело как небрежная реплика, случайно брошенная в разговоре. Но вышло резко, как будто он огрызался, защищая возможно даже себя. Слова безнадёжно повисли в воздухе. Пожилая женщина холодно и неприятно улыбнулась в ответ. Или, может, это ему показалось. Так или иначе, она убрала со стола локти и поднялась. И ушла, всем видом подчёркивая, что стоит на своём, что бы это ни значило.

Карал откашлялся, покачал головой.

— Не волнуйся ты так, Филипито.

— Да с чего бы? — спросил Филип, набирая ещё лапши.

Карал развёл руками — вот всё это и все вокруг.

— Это результат боя, видишь?

— Да, — сказал Филип. — Бист бьен. Я понял.

Мирал и Карал переглянулись, он сделал вид, что не заметил. Остальной экипаж «Кото» сидел в молчании.

— Брось, койо, — Мирал тронул Филипа за плечо. — Доедай и пойдём. Поможешь мне кое-что починить, да? Есть кое-какие проблемы между корпусами.

Филип кончиками пальцев оттолкнул от себя миску.

— Да я уже всё. Идём.

Повреждения «Пелле» нанёс не один удар, а плотная группа снарядов ОТО. Если бы они прошли прямо — было бы легче. Верхние части корабля над рубкой и командной палубой были скошены и дополнительно укреплены — как раз для такого случая. Ну, отогнуло бы кусок обшивки на корпусе, а удар вышел бы чертовки громкий, но нутро корабля уцелело бы. То, как всё получилось — поток снарядов пришёлся в борт корабля — оказалось значительно хуже. Пострадали размещённые там маневровые двигатели «Пеллы», ОТО, сенсоры и внешние антенны. Как будто кто-то продрал большим острым скребком по боку корабля, оторвав при этом всё, что только можно. В результате повреждения в их орудийной защите появилось слепое пятно, однако прорвавшаяся через него торпеда не взорвалась. Если бы детонатор сработал, корабль просто переломился бы пополам, и той старой суке из камбуза оставалось бы только надеяться на милосердие внутряков, чтобы её дряхлая задница не потонула в их собственном отработанном воздухе.

Но всё же торпеда довольно серьёзно повредила внешний корпус «Пеллы». И теперь предстояла долгая и нудная работа — поиск каждого болтающегося кусочка. Оставленные между корпусами обломки керамики и металла могли привести к катастрофе при любом включении маневровых двигателей. Поэтому Филип и Мирал натянули скафандры, проверили герметичность, кислородные баллоны и респираторы, и полезли в тесное пространство между корпусами. Марсианские конструкторы спланировали всё весьма тщательно и упорядоченно — всюду виднелась разметка с данными проверки и сроков замены. В белом свете ламп Филип рассматривал погнутую панель наружной обшивки и зазубренную пробоину, сквозь которую виднелись звёзды. Из чёрной темноты поднималась плоскость галактики, сияющая золотым и белым. Трудно не остановиться и не заглядеться.