Пэпэла (Бабочка) Часть 3

Толпа с удивлением смотрела на незнакомый танец, восторженно хлопая каждому удачному па. В завершение танца Илико уронил платок на мостовую и, сев на полушпагат, поднял его с земли зубами. Толпа взвыла от восторга. В кепку, которую Илико проносил мимо зрителей, посыпались звонкие монеты.

– Чантурия! – услышал вдруг Илико из толпы.

Он поднял глаза и увидел крепкого молодого человека в элегантном костюме и в котелке на светлых волосах.

– Смирнов? – удивленно поднял брови Илико. – Сашка! Смирнов! – и он кинулся вперед, раздвигая толпу руками.

========== Глава 12 ==========

Они уселись в небольшом кафе на площади, и Илико с аппетитом накинулся на заказанные им овощи. Смирнов медленно пил черный кофе, презрительно глядя на Илико.

– Странно… – сказал наконец он, прикуривая от спички, поднесенной услужливым официантом, дорогую сигарету.

– Чему ты так удивлен? – Илико выдохнул и отодвинул от себя пустую тарелку.

– Я слышал, что ты эмигрировал, но почему-то считал, что в Европу или в Америку. Думал, что скоро услышу о блистательном Илие Чантурии в постановках Михаила Мордкина или Адольфа Больма, – ухмыльнулся Сашка. – И вдруг вижу тебя, исполняющего для толпы зевак кинтаури.

– Вообще, я танцую тануру, – Илико махнул рукой официанту, и тот принес чашечку кофе. – И да… я уличный танцор. Но времена сейчас тяжелые, и думаю, не только у меня.

– О балете совсем забыл? – Смирнов затушил сигарету и допил кофе.

– Совсем, – вздохнул Илико.

– Жаль… Ты талантлив, и у тебя были амбиции. Что тебя толкнуло на эмиграцию в эту дикую страну? – Сашка лег локтями на стол и придвинулся ближе к Илико.

– Я сбежал. От нищеты и революции, – ответил Илико, отведя глаза.

– Не ври мне, Чантурия! Ты всегда был аполитичен. Да и вряд ли новое правительство чем-то мог заинтересовать сын врача и учительницы, – Сашка откинулся на спинку стула и довольно улыбнулся. – Ну да бог с ним. Можешь мне не отвечать. Но я догадываюсь, что ты, скорее всего, смалодушничал и сбежал, как трус.

– С чего ты это взял? – напрягся Илико.

– Ты сильная натура, Чантурия, и как любая сильная натура ты способен делать красивые поступки, но с такой же вероятностью – и подлости. Ты не на вершине славы, а в сточной канаве Константинополя, следовательно, ты где-то споткнулся и принял неверное решение, – Сашка говорил громко, выплевывая слова в лицо Илико, и они хлестали его, как пощечины.

– Ты прав, – вздохнул Илико. – абсолютно прав. Я сбежал, как трус. Я испортил свою жизнь и жизнь еще одного человека.

– Послушай меня, Чантурия! Ты еще не на самом дне и вполне можешь выплыть. Тебе просто нужна цель в жизни. Сейчас у тебя ее нет, – сделал заключение Смирнов и внимательно посмотрел на Илико.

– Балет? – спросил его Илико.

– Тебе самому это решать, – ответил Сашка, пожав плечами.

– А сам-то ты чего добился, чтобы учить меня жизни? – кинул Илико с вызовом.

– Живу в Париже. Работаю в мьюзик-холле. Ставлю танцы и небольшие пьесы, – ответил Смирнов, одарив Илико гордым взглядом.

– А про наших ничего не слышал? Давно был в Тифлисе? Как там? Что? – сбавил пыл Илико.

– Нет. Как уехал в Петербург, а оттуда в Париж, не бывал там. Но буквально на той неделе встретил Псешинского в Египте. Они с Жаном тоже в Каир приехали смотреть Павлову. Школа зимой сгорела, и восстанавливать ее не собираются. Советы так заняты строительством социализма, что о духовной пище не думают. В Тифлисе голод, все безумно дорого. Свет дают только на два часа. Воду берут из колонок и греют ее на керогазе. Псешинский последние полгода ухаживал за Гогонавой. Старик слег с воспалением легких и так и не поднялся больше. Псешинский собрал вещи и рванул к своему Жану в Петербург, а потом они перебрались в Нью-Йорк, – Смирнов снова закурил и продолжил: – Он там работает в школе, учит детей танцам. А Жан открыл свое ателье.

– Жаль Гогонаву. Хороший был человек, – вздохнул Илико и сделал глоток кофе. – А про Соньку слышно что-нибудь? – спросил Илико, не заметив, как напрягся Сашка. – Я потерял ее из вида, когда они с отцом эмигрировали в Польшу.

– Она тут, со мной, – мрачно ответил Смирнов. – Танцует мои постановки в мьюзик-холле, – он снова прикурил сигарету.

– Муха здесь? – Илико даже подскочил на месте. – И ты про это молчишь? Веди меня к ней! Немедленно!

– Погоди… – Сашка схватил Илико за руку и усадил его на место. – Я отведу тебя к ней, только… обещай мне, Чантурия, клянись, что не испортишь ей жизнь.

– Ты о чем, Сашка? – улыбнулся ему Илико. – Муха мой друг, и ей ничего не грозит.

Сашка привел Илико в гостиницу и стукнул три раза в дверь номера.

– Сонечка, дорогая, – сказал он закрытой двери. – Ты только посмотри, кого я встретил на базарной площади.

– Сейчас, минутку, Сашенька! – послышался знакомый голос. – Я почти готова, – дверь приоткрылась, и на пороге появилась Сонька. – Я только шляпку надену, и мы…