Пэпэла (Бабочка) Часть 4

Илико лежал на кровати, глядя в потолок и перебирая пальцами цепочку, на которой висел крестик.

– Нет! Не хочу! Не хочу быть никем! Я умру от скуки в этом захудалом мюзик-холле! – он сел и мотнул головой, пытаясь отогнать тихий голос в голове, который твердил ему, что это подло. – Дегтярев – мой счастливый билет. И я куплю его, чего бы мне это ни стоило!

В среду ровно в семь Илико уверенно позвонил в колокольчик над огромной дубовой дверью. Ее открыл услужливый слуга, и Илико кивнув ему, назвал свое имя.

– Роман Константинович вас ждут-с, – улыбнулся ему лакей и проводил Илико в огромный холл.

– Господин Чантурия! – хозяин дома вышел навстречу гостю, радушно улыбаясь, и его мясистый нос в небольших оспинах, словно восковой, растекся по щекам. – Если честно, не был уверен, что вы придете.

– Значит, вы меня не накормите? – улыбнулся Илико.

– Отчего же? – рассмеялся Дегтярев. – Накормлю, голубчик, как в лучшем ресторане! Извольте пройти в столовую.

Действительно, стол просто ломился от деликатесов. В центре стояло блюдо, на котором в бассейне из ледяных кубиков нежились устрицы с дольками лимона. В небольших серебряных блюдцах зернились горки красной и черной икры. В маленьких тарталетках возвышались холмики гусиной печени. Запах буженины, приправленной специями и чесноком, кружил голову.

– А давайте-ка начнем с водочки! – предложил Дегтярев, кивнув на запотевший графин.

– Не откажусь, – улыбнулся Илико, решив, что если он выпьет, то напряжение пропадет.

– Итак… – начал Роман Константинович.

– Итак… – продолжил Илико. – За наш союз? Надеюсь, он будет долгим и плодотворным.

– Согласен, – кивнул Дегтярев и залпом выпил рюмку водки, закусив ее фаршированным помидором.

– Я могу быть с вами откровенным? – Илико тоже выпил, поморщившись, когда крепкий напиток прокатился по горлу.

– Разумеется! – кивнул хозяин дома и подвинул к Илико тарелку с запеченной рыбой.

– Вам ведь не только мой талант нужен, Роман Константинович? – Илико положил в рот нежное филе семги.

– А вы портив такого рода союзов? – Дегтярев снова налил в рюмки водку. – Просто многим мужчинам претят такие отношения.

– У меня были любовники, – улыбнулся Илико. – Если вы про это.

Дегтярев кивнул и, тронув своей рюмкой рюмку Илико, осушил ее до дна.

После ужина радушный хозяин предложил Илико осмотреть дом. Он провел его в гостиную, на стенах которой висели картины, которыми Дегтярев явно гордился. Далее по коридору была библиотека, до потолка уставленная стеллажами с книгами. Поднявшись на второй этаж, Роман Константинович распахнул дверь и произнес:

– А тут у меня спальня.

Илико внимательно посмотрел ему в глаза и решительно шагнул вперед…

========== Глава 7 ==========

Все это время Илико нервничал. Нет, его не страшила близость с этим человеком, да и сам Роман Константинович с его довольно грубой, даже топорной внешностью не был ему противен. Несмотря на огромный рост, Дегтярев был уютным. Рядом с ним все казалось маленьким и хрупким, даже фигуры атлантов, украшавшие холл дома Дегтярева, выглядели изящными и тонкими.

Илико боялся, что не сможет разделить страсть Дегтярева физически и что его тело не отзовется на ласки. И что тогда? Кому нужен молодой любовник, которого не возбуждает телесная близость?

Илико в нерешительности остановился на пороге спальни. Это была небольшая комната, драпированная бордовой тканью с золотыми вензелями. Посреди нее стояла кровать в стиле ампир, по обе стороны которой возвышались торшеры, изображающие древнегреческие скульптуры. Окна спальни были завешаны тяжелыми гардинами.

– Подойди ко мне, мой прекрасный Курос*! – окликнул Илико Дегтярев. Он сидел на кровати и тянул к Илико огромные руки. – Ты прекрасен телом, как Аполлон. Твои глаза – как манящие бездонные пропасти, в которые так и тянет упасть. Твои губы – как мякоть спелой вишни, сок которой хочется испить до дна.

Илико слушал тихий вкрадчивый голос, и на его душе становилось спокойнее. Он смело подошел к Дегтяреву и, развязав галстук, отбросил его в сторону.

– Если бы я был скульптором, – продолжал говорить Роман Константинович, расстегивая на рубашке Илико пуговицы, – я бы вылепил каждый жгут твоих мышц, – его пальцы скользнули по животу Илико, – каждую впадинку между ними, – коснувшись груди, руки Дегтярева слегка задели соски, и Илико вздрогнул. – Если бы я был художником, я бы передал нежность и бархат твоей кожи, – полные и влажные губы Дегтярева коснулись впадины пупка, и по спине Илико пробежали мурашки. В это время Дегтярев уже расправился с ремнем и медленно потянул вниз брюки Илико вместе с исподним, выпуская на свободу набухшую плоть. – Если бы я был ювелиром, я бы выплавил из золота эти тонкие вены, эти бугорки, эту идеальную головку…