Пепелище славы

— И… Как собака? — фыркнула Нириэль, развеселенная этой историей.

— Укусила за ногу, — признался Шенгар.

Лучница вновь сделалась серьезной.

— Садись на моего, он смирный и послушный, — сказала она, подводя к нему белого коня. — Гнедой принадлежит Белондару, мы его… одолжили.

— А как же другие волоса… то есть лошади?

— Они только и годятся на то, чтобы возить поклажу. Этих двух им не догнать.

Запах орка не слишком вдохновил белого коня. Раздув тонкие ноздри, лошадь мотнула головой и нервно переступила копытами.

— Ты мне тоже не нравишься, — вздохнул Шенгар, принимая поводья.

Приспособление для сидения на спине лошади оказалось снабжено удобными выступами и железными подставками для ног. Если бы не они, охотнику в его состоянии ни за что не удалось бы вскарабкаться на спину животного. Впрочем, он был слишком горд для того, чтобы позволить себе завалиться мешком в присутствии Ривендора, и чувство собственного достоинства с лихвой заменяло недостающие силы.

«Висеть на ней и то было приятнее», — решил Шенгар, обнаружив, что спина лошади ходит под ним ходуном, стоит ей сделать шаг. Он попытался представить, что это борт лодки в штормящем море. Стало немного легче.

— В путь! — скомандовала Нириэль, подбирая поводья и резко ударила пятками в бока гнедого.

Конь с места пустился резвым галопом. Без всякой команды белый рванул за ним. «Послушный, как же», — подумал Шенгар, судорожно вцепившись в выступ в передней части сидения. И плевать, как это выглядит, тут бы в кусты не улететь!

Он лихорадочно пытался приспособиться к ритмичным провалам и взлетам конской спины. Цель «не свалиться» захватила его настолько, что на далекий переливчатый свист, раздающийся сзади, он отреагировал главным образом потому, что гнедой, резко остановившись, остался где-то позади.

Свист повторился — на этот раз он звучал несколько иначе.

Прошипев сквозь зубы грязное ругательство, Шенгар попытался обернуться, не загремев при этом на камни, и увидел, что гнедой танцует на задних ногах, стараясь избавиться от всадников на спине.

— Остановись ты, скотина волосатая! — рявкнул охотник и попытался пнуть лошадь ногами. Она только ускорила свой бег. Шенгар уже совсем решил, что проще будет спрыгнуть на ходу с этой дурной зверюги, когда от злости грубо потянул за повод.

Белый конь резко встал — орку стоило больших усилий удержаться на его спине. Во время этой неуправляемой скачки они порядочно удалились от Нириэль и предательского гнедого. За гребнем холма не было видно, что происходит с ней.

— А теперь поворачивай, дубина белобрысая! И учти, я просто мечтаю попробовать, какова на вкус лошадиная колбаса!

После серии непродолжительных экспериментов ему удалось заставить лошадь развернуться и двинуться в обратную сторону.

Явно в отместку, поганая тварь шла отвратительной тряской рысью, от которой Шенгар почувствовал не только раненые, но и здоровые внутренности, протестующе взывающие о помощи. К горлу поднималась знакомая пена. Он уже достаточно приспособился сжимать коленями лошадиные бока, чтобы наклониться к длинной шее животного и схватиться руками за гриву.

По белой шерсти растеклись алые пятна.

— Врешь, тварь длинноухая, я упрямее, — прохрипел Шенгар. — Ты просто не имел дела с орками!

Белондар нежно похлопал гнедого по шелковистой шее, а затем наклонился к уху коня и долго шептал ему что-то ласковое, не обращая внимания на беглецов, напряженно сжавшихся у того на спине. Наконец, он оторвался от общения с лошадью и соизволил уделить внимание Ривендору и Нириэль.

Худое лицо эльфа, только что выражавшее тепло и доброту, мгновенно превратилось в жесткую бесстрастную маску.

— Я знал, что ты на многое способна, — холодно сказал он. — Но то, что ты натворила, переходит всякие границы.

Нириэль вызывающе мотнула головой:

— Этого бы не произошло, не будь ты таким упрямым!

Ривендор за ее спиной старательно делал вид, что его тут и вовсе нет.

— Упрямым? — переспросил Белондар. — Пока я вижу только одну упрямицу, что ставит свои собственные цели выше интересов эльфийского народа!

— А я вижу выжившего из ума принца, которому интересы эльфийского народа мерещатся под каждым кустом! И он совсем забыл, что народ состоит из отдельных эльфов, без которых самые высокие интересы просто пустой звук!

— Ты все сказала, что хотела? — поинтересовался Белондар. — Тогда слезай с моей лошади. Я вижу, простого шатра для пресечения твоих глупых выходок недостаточно. Оттуда ты можешь легко запудрить мозги всяким дуракам, — он окинул ледяным взглядом съежившегося в комок Ривендора. — Ну да твоими стараниями освободилось более подходящее помещение. До конца экспедиции ты пробудешь там. А по возвращении я буду хлопотать перед дядей, чтобы тебе предоставили время поразмыслить в какой-нибудь башне. Лет так двадцать-тридцать.