Перегруженный ковчег. Гончие Бафута. Зоопарк в моем багаже

– Да-да, я помню.

Смеясь, он повернулся к Джеки.

– Твой муж, он очень сильный… мы танцевали, танцевали, пили… Ва! Мы так веселились!

Мелодия оборвалась, и жены Фона, робко улыбаясь в ответ на наши аплодисменты, поднялись и вернулись на свои места у стены. По приказу Фона внесли большой калебас с пальмовым вином и пустили его по кругу. Каждая танцовщица подставляла сложенные чашечкой ладони, чтобы получить свою долю. Воодушевленный этим зрелищем, Фон снова наполнил наши стаканы.

– Да, – предался он опять воспоминаниям, – твой муж силен танцевать и пить.

– Теперь уже не силен, – вступил я, – теперь я уже старик.

– Что ты, мой друг, – рассмеялся Фон, – это я старик, ты еще молодой.

– Ты выглядишь моложе, чем в прошлый раз, когда я приезжал в Бафут, – вполне искренне сказал я.

– Это потому, что у вас много жен, – добавила Джеки.

– Ва! Нет уж, – сокрушенно возразил Фон. – Я от них очень устаю.

Он уныло поглядел на стоящих вдоль стены женщин и пригубил виски.

– Они мне голову морочат, эти жены, – добавил он.

– Мой муж про меня тоже говорит, что я ему голову морочу, – сказала Джеки.

– Твой муж счастливый. У него только одна жена, а у меня их много, и они мне все время голову морочат.

– Но от жен большая польза, – возразила Джеки.

Фон недоверчиво посмотрел на нее.

– Без жен у вас не было бы детей, – деловито заметила Джеки. – Ведь у мужчины не может быть детей.

Это замечание вызвало у Фона такой приступ веселья, что я испугался, как бы его не хватил удар. Откинувшись в своем кресле, он хохотал, хохотал до слез. Наконец выпрямился и вытер глаза, все еще сотрясаясь от смеха.

– А твоя жена неплохо соображает. – Смеясь, он налил Джеки побольше виски во славу ее ума. – Ты была бы хорошей женой для меня, – добавил он, ласково гладя ее по голове. – Будь-будь.

Музыканты, которые зачем-то выходили из дома, вернулись, вытерли губы и с новыми силами принялись наигрывать одну из моих любимых бафутских мелодий – танец бабочки. Под звуки приятного, живого напева жены Фона вышли на середину и исполнили прелестный танец. Сперва они стояли все в ряд и делали руками и ногами какие-то замысловатые, чуть заметные движения. Потом две передние взялись за руки, а замыкающая, кружась, пошла вдоль ряда и вдруг стала валиться назад, но ее вовремя подхватили и поставили прямо. Танец продолжался, музыка становилась все стремительнее, все быстрее кружилась исполнительница роли бабочки, и две танцовщицы, которые держались за руки, все сильнее подбрасывали ее. В самый разгар танца Фон под радостные крики присутствующих важно поднялся с места и подошел к женщинам. Громко распевая, он тоже закружился, и его красно-желтая мантия превратилась в сплошное красочное облако.

– Я танцую, я танцую, и никто меня не остановит, – весело пел он, – но я должен следить, чтобы не упасть на землю, как бабочка.

Вертясь волчком, он шел вдоль шеренги жен. Его могучий голос заглушал их хор.

– Хотя бы они его не уронили, – сказал я Джеки, глядя на двух тучных коренастых женщин в голове шеренги, которые, держась за руки, с легким испугом ждали своего господина и повелителя.

Последний лихой оборот, и Фон повалился на спину, но жены удержали его, хотя и пошатнулись от удара. Падая, Фон раскинул руки в стороны и на секунду закрыл женщин развевающимися полами мантии, так что и впрямь стал похож на огромную разноцветную бабочку. Ермолка у него сбилась набок. Лежа на руках жен, он обратил к нам сияющее улыбкой лицо. Женщины поднатужились и поставили его прямо. Еле переводя дух, он вернулся на свое место и плюхнулся в кресло.

– Мой друг, это отличный танец, – восхищенно сказал я. – Сколько же в тебе силы!

– Да, – подхватила Джеки, тоже пораженная этим выступлением, – вы очень сильный.

– Это хороший танец, замечательный танец, – смеясь сказал Фон и машинально налил всем виски.

– У вас тут в Бафуте есть другой танец, он мне очень нравится, – сказал я. – Помнишь, как ты танцевал, изображая коня?

– А, да-да, знаю, – подхватил Фон. – Это когда мы танцуем с лошадиными хвостами.

– Правильно. Ты как-нибудь покажешь этот танец моей жене?

– Ну конечно, мой друг, – ответил Фон, наклонился вперед и отдал распоряжение.

Одна из жен метнулась к двери. Фон повернулся к Джеки и улыбнулся:

– Сейчас принесут лошадиные хвосты, и мы потанцуем.

Вскоре женщина вернулась с целой связкой белых шелковистых конских хвостов длиной около двух футов. Они были вставлены в красивые рукоятки, сплетенные из кожаных ремней. Фону подали особенно длинный и роскошный хвост с рукояткой из синих, красных и золотых ремней. Он несколько раз взмахнул им, делая рукой изящные, плавные движения. Казалось, в воздухе перед ним плывет клуб дыма. Двадцать женщин, каждая с пучком в руке, стали в круг. Фон занял место в центре, сделал знак рукой, музыканты заиграли, и танец начался.