Переинкарнация

Влетела к себе, побегала по турникам, поорала на бобиков. Выпустила пар и рванула обратно объясняться с этим орангутангом. По пути машинально рявкнула на барбоса, дескать, где хозяин – етить его! Получила ответ и ушам не поверила. Бросилась проверять: влетела в усыпальницу, глянула на монументальную хозяйскую гробницу и обнаружила, что её активность в самом разгаре. На этот раз не поверила и подошла ближе. Для уверенности вскарабкалась по стене, чтобы заглянуть внутрь через защитный колпак: этот гад разлёгся там в самой укоряющей позе. Мол, глаза бы мои тебя не видели, засранка.

Ну и зря: я хотела извиниться. И поговорить по душам. Впрочем, это от нас никуда не убежит. Уж что-что, а обижаться я всегда умела правильно: чуть-чуть побрыкаться или подуться и скорей сделать вид, будто ничего не произошло. Это очень благотворно отзывается на семейной человеческой жизни – отзовётся и на нашей, когда я приберу к рукам этого замшелого девственника. С Дерком вышло, и этот никуда не денется – самоуверенно заявила я Сли и отправилась спать.

Покрутилась часок с боку на бок – если так можно выразиться о привычной позе мартышкина бублика – и поняла, что дело не ждёт. В конце концов, подскочила с лежанки и понеслась обратно к усыпальнице. Сли запротестовал против такого насилия над нашим общим организмом.

Я отчасти пошла на попятный – выдула из поилки весь скопившийся запас энергетика. Немного посидела, ожидая, пока тот не заработает на полную катушку. Напрудила лужу, ибо круговорот воды в теле никто не отменял, а тащится в «отведённое место» реально лень. Полюбовалась на аккуратиста бобика, тотчас бросившегося подтирать моё произведение. Поскандалила с насильственно приободрённым Сли и, наконец-то, почувствовала прилив сил.

Тут вспомнила, что не знаю, где искать своего троглодита. Залезла в программу его перемещения и снова не поверила глазам. От бога всякого можно ожидать, но совесть-то надо иметь: заблокировал гад свои намерения. Ну, и куда его понесло на ночь глядя?

Ругаясь, на чём свет стоит, я залезла в саркофаг и дала команду на старт. Решила начать поиски с самого очевидного места. Последней мыслью было: я, кажется, снова чувствую себя на своём месте – надо же.

Глава 13

В которой я начинаю путаться в планах…

На войну или сначала замуж?

Как там было у Цветаевой? «Вы мне сейчас — самый близкий, вы просто у меня больнее всего болите»? Я как-то не задумывалась, что Тармени у меня сейчас реально самый близкий… человек. Наверно потому, что больнее всего у меня болело по сыну. Я то думала о нём, то боролась с этими клятыми думами. А иновселенский мужик слышал меня всю до самого донышка и просто был. Кстати, именно мужик – и как я могла об этом позабыть? Вот уж точно: если Бог хочет наказать женщину, делает её деревянной.

– И что? – недоверчиво таращилась на меня Джен. – Ты хочешь сказать, что не стала бы сопротивляться? Что вот так запросто дала бы себя изнасиловать?

– Дала бы, – зябко пожала я плечиком.

Не знала, как объяснить свекровушке столь дикое своё отношение к происшествию на нашей божественной кухне. Зато дремавшая у костра Чах весьма одобрительно мявкнула. Джен недоверчиво покосилась на неё, дескать, сбрендила, подруга? Лайсачка насмешливо фыркнула и демонстративно накрыла хвостом мордочку, замкнув мохнатый бублик. Сли неуверенно зашевелился, пытаясь сообразить, с какого тут бока он может подключить ко мне здравый смысл. Женские раздристанные эмоции ставили в тупик юного иновселенца. Ничего, поживёт с нами тысячу лет, станет ловить всё на лету, как Тармени.

– Я всегда знала, что ты обыкновенная шлюха, – мрачно схохмила Джен, машинально пытаясь обнять пустоту, изображающую меня. – А приличной всего лишь притворялась, чтобы заполучить моего бедного доверчивого беззащитного Дерка…

– Точно! – подкинуло меня так, что чуть не забросило обратно в тело.

Джен тотчас бросила кривляться, маскируя полнейшую растерянность. Причём, эту старую грымзу нисколько не волновал мой моральный облик – её заусило разобраться с очередным вывертом подсознания такого недоразумения природы, как невестка. В этом они с Тармени два сапога.

– Чего «точно»? – придирчиво вперился в меня её разведывательно-аналитический взгляд. – И чего ты тут распрыгалась и пропадаешь с глаз? Вернись в нормальный вид, а то в глазах рябит. Да изволь объясниться, как то и подобает приличному человеку.

– Джен! – выдохнула я, собрав себя в кучу едва ли не на её коленях. – Я поняла!

– Чего ты поняла? – насторожилась она.

И попыталась стряхнуть с себя припадочное приведение.

– Ты не поверишь. Я поняла, почему знаю Тармени давным-давно… Верней, мне всегда казалось, будто я его знаю. Только не смейся.

– Обязательно буду, – пригрозила она, косясь на спящих у других костров товарищей.

– Я бы на твоём месте тоже стала. Потому, что Тармени вылитый Дерк.

– Мой сын? – опешила свекровушка.

– Мой Дерк, – машинально вернулась я к нашему древнему мирному спору.