Перекрестки

Болтун нервно переминался с ноги на ногу, словно что-то распирало его изнутри. Наконец нарастающее напряжение выплеснулось наружу:

— Так вы не узнаете нас?

— Где я мог познакомиться с такой смехотворной парочкой?

— Но это вы дали нам имена — точнее, другие нас так назвали, исходя из ваших решений и поступков. Мы принадлежим вам. Мы, так сказать, олицетворяем вашу болтливость и ваше хвастовство.

— Это правда, Тони, — прозвучал голос Бабушки, которая вдруг оказалась рядом. — Они находятся здесь потому, что ты дал им голос и место в своей душе. Ты считал, что они необходимы тебе для достижения успеха.

Собеседники Тони не подозревали о присутствии Бабушки, не видели и не слышали ее. Их нервное возбуждение нарастало.

— Так они и есть те самые сквоттеры! — понял Тони.

— Сквоттеры? — протестующе воскликнул Хвастун. — Мы не сквоттеры, мы живем здесь. Мы имеем полное право здесь находиться!

— Это моя земля, мои владения, — заявил Тони, — и я не…

— Что-что? — возопил Болтун, приняв грозный вид и выпятив грудь. — Кто сказал вам, что это ваши владения? Достаточно уже дерзостей я от вас наслушался! Я сейчас пойду туда и…

— И что? — насмешливо спросил Тони.

— Да нет, ничего… — сник Болтун. — Я просто так, размышлял… — Стоило коротышке встретить отпор, и он съежился, казалось, до еще меньших размеров.

— Я так и думал. Вы оба — просто отрыжка, пустое место, фикции, которые, как я считал, должны помочь мне добиться успеха.

— Но мы же помогли, разве нет? Разве вы не добились успеха? — поднял голову Хвастун. — Мы все вместе победили, и вы нам обязаны своим успехом! — хныкал он, тоже съежившись под взглядом Тони.

— Я вам обязан? — переспросил Тони растерянно, осознав, что это правда. — Но какая же это победа, если я добился ее с помощью Болтуна и Хвастуна? Если я сам изобрел вас, думая, что вы мне нужны, значит я еще больший глупец, чем вы оба вместе взятые. На самом деле не вы нужны были мне, мне нужны были честность, прямота, внутренняя цельность.

— Сорняки! — бросил Хвастун.

— Что «сорняки»?

— Честность, цельность, прямота — это сорняки, вредные цветные явления с шипами.

— Повидайся с другими, — предложила стоявшая рядом Бабушка.

— А теперь отведите меня к другим! — потребовал Тони. — И не пытайтесь одурачить меня своими выдумками насчет того, что я взорвусь.

— Только одна маленькая просьба, — взмолился Хвастун, растерявший все свое хвастовство. — Вы скажете Эго, что вынудили нас отвести вас к нему, что у нас не было выбора?

— Эго? Это ваш благодетель? — Оба кивнули. — Иначе говоря, ваш босс?

— Да, — подтвердил Болтун. — Он сильнее нас и потому указывает, что мы должны делать. Ему вряд ли понравится, что мы привели вас к нему. Он отчитывается перед самим главным боссом… Ой! — Он съежился, ожидая подзатыльника, но Хвастун предпочел промолчать и покорно ждал продолжения.

— А кто у вас главный босс? — спросил Тони.

— Так вы же, мистер Энтони Спенсер, — ответил Болтун с плутоватой улыбкой. — Вы, разочарованный владелец этого негодного куска земли, вы главный босс. Но мне надо быть осторожнее. Тут столько бессердечия и вероломства.

Тони подозревал, что Болтун намекает на него самого, но не хотел тратить время на выяснения. Он был уже сыт по горло разговором с этой парочкой и сделал им знак, чтобы они возвращались, откуда пришли, а сам пошел следом, сопровождаемый Бабушкой.

По мере того как они спускались, тропинка становилась все более заросшей, путь преграждали поваленные деревья и камни, словно разбросанные чьей-то гигантской рукой. Чуть дальше тропинка разветвлялась, и Тони посмотрел, куда ведет правая дорожка, которую парочка миновала. Та заканчивалась у какого-то одиноко стоящего сооружения, представлявшего собой каменный блок без окон, прилепившийся к стене и почти не заметный на ее фоне.

— Что это такое? — спросил Тони, указав на здание.

— О, мистер Спенсер, вам это место ни к чему, — заявил Хвастун, не останавливаясь. — Вам лучше держаться от него подальше. Хватит уже того, что мы ведем вас к боссу.

— Просто скажите, что это такое.

— Это храм, — бросил Болтун через плечо и захихикал. — Уж вы-то должны знать. Вы его построили и молились там.

— Хватит болтать! — проворчал Хвастун, ускоряя шаг.

«Храм? — удивился Тони. — Странно…» Но что бы это ни было, впечатление оно производило. Он быстро нагнал бредущую по тропинке парочку. Вонь, которая издали ощущалась относительно слабо, переросла в сильный запах тухлых яиц, и Тони старался не дышать носом, чтобы не задохнуться. Вместе с этим запахом усиливалось и его чувство тоски и одиночества. Он был рад, что Бабушка рядом, хотя шла она молча, будто все происходящее ее не касалось.