Перекресток

Замерзнуть не успели, погрузились в машины и стартуем. Челябинск я так и не увидел, минуя его, мчимся на север. За окном однообразный пейзаж заснеженных лесов, прислоняюсь к плечу крестного и опять засыпаю.

— Подъезжаем! — тормошит крестный. Протираю глаза, осматриваюсь.

Слева виднеются заснеженные белые многоэтажки, а мы подъезжаем к сооружению, напоминающему завод. Высокие трубы наводят на такую мысль, хотя дым из них не идёт. КПП проехали без досмотра — машина директора вне подозрений. Останавливаемся около трехэтажного здания. Ноги затекли, смотрю на время — около двух часов ехали.

— Это и есть ваш ядерный центр? Что-то маленький, — спрашиваю Якова Исааковича по пути к дверям.

— Не совсем, ядерный центр — это весь город. А тут всего лишь одна из лабораторий. И не такая уж маленькая, большая часть находится под землей, — вступился за своё хозяйство директор.

Сначала нас покормили, довольно вкусно, заявляю как профессиональный повар! Дальше проходим в большой зал, напоминающий центр управления полетами. Видел в кино похожее: большой монитор, ряд длинных столов с мониторами поменьше, кресла. Десятка два ученых разных возрастов, в основном мужчин. То, что ученые, видно сразу. Бледные, многие заросшие, с красными глазами. М-да, что-то мне перехотелось физикой заниматься. Лучше уж дипломатом стану.

— Вот, знакомьтесь, Денис Серебряков, — представляет меня директор, — а Юрий Максимович в представлении не нуждается.

Ко мне поочередно подходят, жмут руку. Трое сказали, что я похож на отца. Насколько знаю, он работал не в этом центре, где-то ближе к Москве. Рассаживаемся по креслам, крестный приземлился в сторонке.

— Давайте работать товарищи! — призывает директор. — Суть дела Денису я изложил, Андрей начнешь ты.

Мужик с самой длинной бородой согласно кивает.

— Минутку, — как в школе поднимаю руку, — прежде чем начнем у меня пара вопросов. Можно?

— Да, конечно! — соглашается директор.

— Первый момент, который мне непонятен. Отец в США работал не один, я видел там не меньше народа, чем тут. Вы хотите, чтобы я вспомнил об их разговорах. Но разве они сами не разобрались бы к этому времени в изобретении? Прошло столько лет. Или в записях отца есть указание, где искать эти самые компоненты? Мне это кажется… наивным. И второй вопрос: здесь присутствуют те, чьи фамилии будут стоять под открытием моего отца?

Некоторое замешательство, многие отводят глаза. Затянувшееся молчание прерывает бородатый Андрей:

— Я, пожалуй, отвечу. Сначала на второй вопрос. Если открытие всё-таки будет, то там будет моя фамилия — Капитонов — среди других. Надеюсь, что фамилия Серебрякова там также будет, но, к сожалению, это зависит не от меня, — директор уткнулся мордой в монитор (выключенный), товарищ из органов изобразил кривую ухмылку. — Поясню, почему будет моя фамилия. Над этой темой мы с твоим отцом начинали работать двенадцать лет назад. До этого у нас были совместные работы, можешь посмотреть в интернете. После его отъезда я продолжал работу и многое из неё совпадает с тем, что мы узнали из доставленной тобой информации. А теперь плавно перехожу к первому вопросу: для этого придётся объяснить тебе сам принцип термоядерной энергии.

— Я знаком с основами, переходите к сути, — прошу я.

— Замечательно. Попробую объяснить максимально доступно. Ты должен быть в курсе, что успешные эксперименты были неоднократно в мире и у нас в том числе. Но не решена основная проблема — затраченная энергия пока превышает получаемую. Либо слишком дорогие компоненты. Ты знаешь, откуда образуется ядерная энергия?

— Да, за счет разрушения межядерных связей.