Перекресток

— Заработает он на этом более чем достаточно. — Велесов полон уверенности. — И еще один козырь. Я убедил того врача, к которому ты водил их младшего — Сальваторе. Он согласен три месяца провести в Мадриде и заняться лечением. Причем за наш счет. Но возможно всего этого и не понадобится. Открою тебе государственную тайну, как причастному к событиям. У нас наладился конструктивный диалог с президентом США, сейчас договариваемся о встрече президентов. Возможно, сможем восстановить некоторые торговые отношения. Главным образом они заинтересованы в сотрудничестве по «холодному синтезу».

— Это понятно, — вздыхаю я. — Но почему я? У вас что, нет других каналов?

— На таком уровне нет. Хочешь верь, хочешь нет. Есть, конечно, варианты, но они обойдутся намного дороже. Ты тоже внакладе не останешься, можешь и не размениваться на ширпотреб.

Ухожу от него в расстроенных чувствах. Не хочется в такие игры играть, но есть ли у меня выбор? Нужно обдумать всё это, посоветоваться с крестным. Мне — то ладно, но не хочется подставлять друзей. Хотя дон Фредерик поумнее меня будет и сам сообразит, как ему лучше поступить. Откажется — я не виноват.

Время мчится быстро, столько дел незавершенных, а уже нужно в Испанию. Если бы не обещание Слаймену — перенес на осень. Провожающих нет, только человек из МИДа. Дядя Юра послал со мной, во избежание недоразумений. Нельзя несовершеннолетнему летать одному за границу. В США с нами полетит Тамара в качестве руководителя группы. Лично выпросил у Велесова её, хотя он и не возражал. Думает, что лучше, если я буду под контролем.

Перед вылетом мидовец зашел с моим паспортом в комнатку без названия, пробыл там недолго — через несколько минут меня, минуя контроль, провели в комнату ожидания. Дальше я сам, в Мадриде тоже встретят с испанского МИДа. Комната постепенно заполняется — к удивлению много детей. Группа туристов, оказывается, летит. Почти все русские, заметил только пару явных испанцев и десяток лиц неопределенной национальности. Что-то восточное. Разговаривают на непонятном языке — не арабский, не турецкий точно. Ага, приглашают в автобус. Налетаюсь я в этом году! В Австралию только не успею — на следующий год оставил. Надеюсь, Миа к тому времени станет генеральным прокурором и тоже решит вопрос с визами.

Самолет самый огромный из тех, на которых до этого приходилось летать.

«Boeing 777X» — так указано в билете. Красивый, сине-белая раскраска. Экипаж русский — стюардесса стоит в нашей форме. Я захожу почти последний, билет у меня в первый класс. Стюардесса Анна (прочитал на бейджике) несколько замешкалась, не обнаружив рядом со мной взрослых, но здраво рассудила, — раз меня пропустили, значит, имею право.

— Проходите, налево вас проводят на место, — передала меня второй, еще более симпатичной девушке. Указав мне место, та предложила устраиваться и пообещала подойти после взлета. Ну да, вип-мест всего восемь и стоят в три раза дороже. Четыре занимает семья — муж, жена и двое детей. Девочка моя ровесница, чем то недовольная. Не хочет лететь или боится. Пытаясь делать это незаметно, поглядывает на меня. Интересно ведь, что за фрукт путешествует в одиночку. Поймав её взгляд, улыбаюсь ей и приподнимаю вверх кисть со скрещенными пальцами. Популярный сейчас жест — удачи! Чуть поколебавшись, отвечает тем же, только без улыбки. Ну и ладно! Стюардесса попросила пристегнуть ремни и приготовиться к взлету. Два пассажира впереди потребовали коньяк. С заметным акцентом, а я считал их русскими. Но обломались — только после взлета. Попросить и мне потом спиртного, интересно принесёт? Нет, не стоит. С января даже пива не пил — дал слово и держу.

Взлетели довольно мягко, мне в один момент показалось, что скорость маленькая и мы не оторвемся от земли. Но поднялись благополучно, расслабились. Мои соседи сразу загрузили стюардесс работой — принеси то, сделай это. Я права не качаю, скромно сижу — в окошко выглядываю. Но там почти темно — вылетаем вечером.

— Я для вас могу что-нибудь сделать? — сама уделила мне внимание Анна.

— А вы всё сделаете, что попрошу? — Изображаю удивленный тон.

— Всё что допускается правилами, — улыбается Анна.

— А вы всегда всё делаете по правилам?

— Да, так легче жить. Если я для вас нарушу правила, то и остальные захотят. — Вижу, что её раздражает задержка, хотя и не показывает этого.

— Тогда зеленый чай без сахара. Большой стакан. — Не стал больше её напрягать.