Перекресток миров. Синигами, книга третья

Я увидел, как странный черный поток приблизился ко мне, и я почувствовал жажду, ту, про которую почти не пишут в учебниках. Но я уже касался этого, чувствовал, что готов был проливать кровь. Как бы я себя не обманывал, я чувствовал жажду крови в ту злополучную ночь, когда пришел в этот мир, который мне не был родным.

− А мои адепты не принадлежат мне. — Послышался до боли знакомый мне злой и неприятный голос Бездны. — Они свободны в своем выборе, и в своем пути! Я наделяю их лишь силой.

− И коверкаешь их судьбы! — Возмущённо проговорила на ментальном уровне моя госпожа, и ее возмущение было связано с тем, что кто-то обратился к её имуществу. — У тебя нет прав на моего слугу, так что будь осторожнее, ведь я могу обратить свое внимание на твоих адептов.

−У меня нет слуг! А если захочешь обратить в своего вестника моего адепта в Мире Перекрестков, то я не против. — Отдаляясь от нас, проговорил поток энергии в моей голове, который был чем-то вроде аватара самой бездны. — Но у тебя нет прав на то, чтобы он не мог заключить контракт с другой стихией, хоть он и принадлежит тебе.

Тишина настала в моей голове еще на долгое время, моя покровительница была зла — я это чувствовал. Как объяснить это, я не знал, но мне начало казаться, что я часть её, и мне передаются её эмоции. Я попытался слиться с ней на уровне энергий и попытаться успокоить её после разговора с Бездной. Я не был нейтральным, я темный, но энергетический поток моей госпожи подхватил меня и мы стали на какое-то время единым целым. Но за мгновение до полного слияния в моей голове прозвучал вновь голос Бездны, он был ласков, и даже мил. Она, несомненно, старалась, но рычание так и не смогла погасить полностью.

−Акира ждет тебя! И ты знаешь, что у тебя нет и шанса против неё. — Тихо прошептала бездна. — Я буду ждать твоей мольбы о помощи, мой адепт! Твоя хозяйка не поможет, помогу лишь я, помни об этом перед своей смертью. У тебя будет лишь миг перед тем, как твое поражение будет абсолютным.

Это было последним, что я смог услышать или почувствовать, являясь собой, ведь слившись с потоком, не было уже никакого я, существовали лишь мы.

И она ждала, когда же я сам решусь на это, ведь только так я мог увидеть то, что видела она, понять то, что понимала она. И главное, почувствовать ту грусть, что охватывала мою покровительницу, которая забирала жизни и не хотела убивать, никогда не было в ней такого желания разрушать. А ей предстояло вновь исполнить свою прямую обязанность, которую, как я узнал, проносясь над планетой населенной странными разумными, ей очень не хотелось выполнять.

Это была странная планета, на ней не было темной энергии. Мы пролетели сквозь планету и, слившись с покровительницей, я видел, как она искала хотя бы одного темного. Но его не было, это мир победившего света, и аватар Света в виде мощного потока проходил сквозь эту звездную систему и казался мне чем-то ослепительным. Но он не был одинок, по звездной системе таких потоков было сотни, да, они были меньше, но их было много. И вот настал тот миг, когда в звездную систему ворвалась тьма. Огромный стремительный поток ворвался в пространство, появившись, словно ниоткуда.

Даже не понимая того, что творится, я видел, как тьма в ярости устремилась к светлому потоку энергии и, протаранив его, пройдя насквозь, ушла из звездной системы.

− Тьма. — Оглушающим ревом пронесся в голове голос моей покровительницы. — Сказала свое слово!

Меня окутало мраком, я потерял нить событий и уже осознал себя на гористой местности, где в ущелье пылал огромный город. Разумные носились по улицам и пытались хоть как-то остановить пожар, что поглощал дом за домом, и уже пылала целая улица, но усилия горожан были тщетны. Им было не справиться с огнем, средневековые постройки вспыхивали как спички, и их не затушить ведрами воды — город обречен. Ночное небо устилали миллиарды звезд, на нем горели четыре луны, и все они были багряных тонов.

У самого края обрыва, у невысокого дерева, взирая вниз на горящий город, на то, как разумные борются с огнем, погибая с каждой попыткой, стояла она. В черном платье до земли, с волосами собранными в пучок, из которого торчали два стилета в качестве заколки. В руках она держала черный платок, который сжимала в своих кулачках, смотря на полыхающий город не без эмоционально. По красивой утонченной азиатской щеке текла одинокая слеза, в ней отражались особо сильные всполохи огня, и она сияла словно брильянт.

− Я не так жестока, как все думают. — Тихо, практически шепотом первой заговорила моя покровительница. — Даже там, в этом городе, завтра будут винить в смертях тысяч меня, а не дурня, что заревновал жену и поджег дом соседа.

− А тот мир? — Тихо спросил я, смотря на пылающий город. — Он также будет пылать?