Перекресток одиночества 4: Часть вторая (СИ)

Проснувшись, я навестил пустую душевую, где хвойный и цветочный аромат мыла мешался с тяжелым запахом грязной одежды, сваленной в кучу для стирки. Во время работы потеют на кухне немилосердно — по себе знаю. Умывшись, вдоволь напился прямо из сверкающего чистотой крана, причесался и ненадолго замер у зеркала, всматриваясь в свое поджившее лицо. Я искал признаки смятения и неуверенности. Люди не всегда попадаются на неосторожных словах. Иногда они привлекают к себе ненужное им внимание собственным языком тела и мимикой. Испуганные рыскающие глаза, потеющий в прохладном помещении лоб, ломанные движения, резкое оборачивание на грохот двери за спиной, убегающий взгляд, слишком широкая улыбка или нарочито громкий хохот как реакция на небрежную обычную шутку, частое дыхание, внимательное и незаметное самому, но очевидное остальным прислушивание к чужим бормотливым разговорам… Признаков странного страха много и все они могут привлечь внимание — сначала удивленное, а затем и подозрительное.

Почему так испуган новичок?

Еще тяжелее скрыть подспудную агрессию или ненависть, что старается вырваться и показаться во взгляде, неосторожном слове, наклоне набыченной головы, сунутых в карманы стиснутых кулаках или отказе присесть — желающий драться сидеть не хочет.

У меня агрессии не было. Уж точно не к тем бедолагам, кому удача улыбнулась чуть ярче, чем остальным узникам. Они честно выполняют свои обязанности, сытно и вкусно кормя целую армию заключенных. А если судить шире, то я тут — главный счастливчик. Я вольная птица. И, по сути, я единственный, кто явился сюда по собственному желанию с воли и ведь еще и уйти могу в любой момент.

Но вот испуг во мне был. Во мне жил страх попасться и никуда это чувство не денется. Наоборот — страх обострится. Ведь как раз сейчас и пришло время, когда отдохнувшему с дороги и чуть пообвыкшему новичку начинают задавать разные опасные вопросы. Причем вопросы эти будут вполне невинными и без всякой подлой подоплеки. Но для этот диалог может оказаться смертельно опасным — в буквальном смысле.

С кем чаще всего чалился, Тихон?

А такого-то знаешь? А с той-то и той-то не пересекались пути ваших крестов?

Кто тебе весточки с кухни передавал и на службу сюда приглашал? Не напрямую ведь связь шла, а через кого-то из наших доверенных?

За оружейный рычаг дергал?

Последний вопрос был самым «мутным». Я невольно стиснул кулаки, злясь на себя придурка. Ведь мне в свое время достался целый кладезь возможно крайне полезной информации — а я даже и не прикоснулся. Та кожаная сумка, переданная для Красного Арни, брошенная в ящик умирающим Костей, что родом из Мурманска. Да не факт, что там было хоть что-то про «смиренных», но, возможно, и нашлось бы что полезное. Опять же я мог потратить куда больше времени на расспросы всех в Бункере и всех, кого перевозил по снежным пустошам. Люди знают многое — порой сами не подозревая об этом. Каждый носит в себе золотые крупицы важней информации — главное добраться до этих самородков. Но я предпочел заняться делами более насущными. Не стал расшифровывать данные из той тетради, не заводил долгих разговоров с ворчливыми стариками и говорливыми старушками. Слишком мало разговаривал с живущими в Центре и даже не попытался добраться до рядовых жителей Замка. Я лишь облизнул громадный айсберг накопленных сидельцами знаний, но так и не откусил. А будь все иначе — и возможно я бы стоял здесь с куда большей уверенностью. Но, с другой стороны, погрузись я в черпание знаний, на что ушли бы десятки часов просеивания и процеживания пустой болтовни и ненужных мне данных… я бы не стал тем, кем являюсь сейчас и не добрался бы мест подобных заброшенным базам, тайным убежищам и этой вот кухни. В жизни всегда приходится выбирать — порой этот выбор неосознанный, но есть он всегда. И это только в киношных боевиках герою удается использовать каждую возможность на все сто процентов, а в реальной жизни всегда приходится чем-то жертвовать.

— Придется использовать свой страх — пробормотал я, глядя в чуть запотевшее зеркало.

Чуть подправить свою позу, чуть осознанней реагировать на слова и вопросы, почаще улыбаться и побольше задавать вопросы, поощряя подробный пересказ с уймой тех самых атмосферных мелочей и чуть что подрываясь налить чайку или опорожнить пепельницу… и меня примут не за испуганного шпиона, а за стеснительного и еще не пришедшего в себя, но в целом очень неплохого мужика, знающего свое место, относящегося к «старичкам» с уважением, всегда готового не только внимательно слушать, но и принести еще чайку, вывалить окурки и вымыть пол. Такие всем нравятся.

Зачесав чуть отросшие волосы не назад, а набок, я с минуту поулыбался в зеркало, отрепетировал положение плеч и чуток ссутулился, подумав, заправил рубашку в штаны, а их подтянул чуть выше и, оставшись довольным внешним видом, пошел к выходу, мысленно напоминая себе, что моя главная цель — собрать как можно больше нужной нам информации.

Глава 11

Глава одиннадцатая.