Перекресток утопий

«Когда объединится человечество и будет управляться высшим избранным разумом, то оно будет идти к могуществу гигантскими шагами. Население достигнет полного довольства и будет быстро расти. Образуются трудовые армии, которые уничтожат с корнем всю дикую природу богатейших экваториальных стран и сделают ее здоровой, с желаемой температурой, с культурными растениями, полями и садами»…

«Животные мало-помалу сойдут со сцены»…

«Появится возможность покрыть океаны плотами… На них поселятся люди со своими растениями и жилищами… Останутся только проходы для кораблей»…

Ярый урбанист Окунев выглядит жалко.

Но на расправе с Землей многоступенчатый ракетчик не остановился. Когда человек вышел в космос и посетил другие планеты, то…

«Неудавшуюся жизнь ликвидировали, т. е. милосердно уничтожили муки существ, как когда-то их уничтожили на Земле для животных и несовершенных людей».

Решать же, кто неудавшийся и несовершенный, будут, понятно, лица, удавшиеся и совершенные. Вы еще не забыли мечты судьи из повести Ю.Аракчеева? Ефремов до таких крайностей не доходит. Его герои еще способны воскликнуть при виде тигра (зверя, по Циолковскому, вредного и опасного), что жаль все же уничтожать такую красоту. Но он не отдает себе отчета: коготок увяз, всей птичке пропасть. Стоит только начать — хотя бы с акул. Ведь акула по совершенству форм ни в чем не уступает тигру, а древностью рода намного превосходит и его, и человека.

Трагедия современного человечества заключается в том, что на словах, то есть на конгрессах, ассамблеях, парламентских слушаниях, в прессе все признают правоту, обобщенно говоря, Уэллса, а фактически мы движемся скорыми темпами по пути, указанному Ефремовым, а далее — Циолковским. После некоторого смягчения ситуации с атомной войной экологические неурядицы стали для человечества опасностью № 1. Я бы расценил картину подметенной планеты, по которой можно пройти босиком, не поранив ног, как антиутопию-предупреждение, что бы ни думал по сему поводу Ефремов. Получилось даже сильнее, от того, что он по российскому обыкновению старался придумать как лучше, а получилось как всегда — не в дугу.

Со вторым расхождением я уже спорил и буду спорить еще непримиримее, потому что с природой хоть немного одумались, а в новом направлении утопической атаки надо сражаться столь же яростно, как «Грин пис» против ядерных взрывов. Впрочем, ничего нового: речь снова идет все о том же коллективном воспитании подрастающего поколения путем отъема младенцев от матерей уже в грудном возрасте.

«Туманность Андромеды»:

(Разговаривают две женщины. Знаменитый историк и по совместительству красавица и танцовщица Веда Конг, один из главных авторских рупоров в книге. Завести детей пока не удосужилась. Ее собеседница — астронавигатор Низа Крит, девушка, мечтающая о ребенке. Старшая поучает младшую.)

«— Мне невыносима мысль о разлуке с маленьким, моим родным существом… Отдать его на воспитание, едва выкормив!

— Понимаю, но не согласна. — Веда нахмурилась, как будто девушка задела болезненную струнку в ее душе. — Одна из величайших задач человечества это победа над слепым материнским инстинктом. Только коллективное воспитание детей специально обученными и отобранными людьми может создать человека нашего общества. Теперь нет почти безумной, как в древности, материнской любви. Каждая мать знает, что весь мир ласков к ее ребенку. Вот и исчезла инстинктивная любовь волчицы, возникшая из животного страха за свое детище.

— Я это понимаю, — сказала Низа, — но как-то умом…»

(Не знаю, сохранили ли они волков, но волчицам можно позавидовать).

Уэллс словно подслушал диалог и прямо в него включается: