Переписка двух Иванов (1935 — 1946). Книга 2

Получил, наконец, от Кандр<ейи> «Чехова». Посланная ею простой бандеролью — замоталась: то ли швиц<арские> «шпекины» [759] читают, то ли наши — барыши считают..? — Ныне кукиш пошли простым — украдут. Теперь пришло заказным. Книжечка приятна видом... ох, как-то Вы меня пошпыняете за «нахворт»? [760] Странно: не оговорено, что и «нахв<орт>» тоже — перевод. Ну, ладно. Нет, погрешая «словом», К<андрейя> ни-когда не погрешала против меня в делах. Из тех 300 — часть зачла за посылки «коли сюиз», — посылала еще при немцах... (с Пиреней! из Тулузы!!) остальное, — больше 200 получил... — внесено было на месте в счет одного благодетеля караимского, ну... понятно, с хор<ошим> «учетцем»… проц<ентов> в 30 (для кар<аимки>!).

По настоянию кн. Т<рубецкой> побываю у гом<еопата>-радиостэзиста... когда кончится нащупывание аллопатическое. Чукну, [761] трепеща: милая посланница небес что-то издательское нащупала! Но пока... молчание! Был 15-го у Крутикова, 

[762] который всем закручивает в «Эдитер Рэюни» — пореформир<ованная> «Имка». Ожидается решение г. — мистера! — Андерсон. [763] На днях он будет в Швейц<а>р<ии>. Кру<тиков>у изложил все. «Лето Госп<одне>» — «все время спрашивают»! — сказал. Выразил — трижды! — удовольствие от «встречи с Ш<мелевы>м». Говорили час с малым. И я про-читал цел<ую> лекцию о «Тьме и просвещении». А К<рутиков> все заносил в блокнот, как деловой — у, деловой! — русско-американец. Что из всего получится...? Княжна — чудесна. Верует, что пр<е>п. Серафим поможет. И я верую, это не «шарики». Решится недели через две, когда мр. Анд<ерсен> вернется из Шв<ейцарии>. Он д<олжен> б<ыл> приехать откуда-то в Пар<иж> в воскрес<енье>, 17-го, а через два дня в Шв<ейцарию>. Но Крут<ико>ву вряд ли удастся переговорить до его возвр<ащения> из Шв<ейцарии>. Эх, поймать бы Вам мр. Андерс<ена> в Швейц<арии>! Я потрясал

Кр<утико>ва, говоря о «Тьме». «Издав нас, поставите памятник нерукотворный!» Они теперь все издают, т. е. и не только религ<иозно>-философ<ское>. Издали «Бр<атьев> Карам<азовых>» в одном т<оме>! А на днях получили отличную шведскую бумагу... Все дознала волшебная кн<яжна>! Тут даже «чудеса» были... рассказывала мне, была еще раз у меня — экстренно в четв<ерг>, 14-го. — «Кажется, я нашла вам издателя!».. И вот, на др<угой> день я полетел «крутиться». Пока ни-кому не говорю.

Получил, након<ец>, — через 3 недели, ответ от Тхорж<евского>. Пишет, что справку даст о стоимости, но что не исключ<ает> возм<ожности> издания... Гук<асо>вым! — 1500 экз... — «даст и авансик». Зна-ю я гук<асов>ские «авансики». А Крут<иков> сразу же заявил — издать обе кн<иги> «Л<ета> Г<осподня>» в одном томе. Мысль верная!.. со всех сторон. «Американцы» поним<ают> дело. Но я особ<енно> налегал на «Тьму и просветл<ение>». И Кр<утиков> о-чень вострил ухо. Понятно, я и не чукнул, что Вы можете от гон<орара> отказаться!… Сумейте мр. Андерсена захватить, м<ожет> б<ыть> Барейсы его знают? Это оч<ень> важно. Хоть все тут говорят, что «Крут<иков> всем крутит», но лишняя закрутка оч<ень> важна. У «Эдит<ер> Реюни» аппарат налажен, в Америку гонят, в зоне им оч<ень> содействуют власти америк<анские>! Мр. и Мрс. Барейс в минт [764] сыщут телефонами Мр. Андерсена! через центр америк<анский> в Шв<ейцарии> — он не иголочка, хоть, мож<ет>, и колкий. Иван Александрович! ловите синицу американскую, — журавль в руки и попадет. Я Крутикову и рукопись всучил, и «Богом<олье>» с I кн<игой> «Л<ета> Г<осподня>». Он был чрезв<ычайно> внимателен, все повторял — «как рад, что познакомился с вами...!» Он, явно, читатель, все книги мои знает. И, показалось мне, «о-чень навострил ухо», как я ему излагал о Вас... Понятно, знает! — сказал. А я сказал: «стыд нам — когда русский бриллиант украшает иностр<анные> витрины, а голодный дух русский... ждет-мертвеет». Он подакивал. Го-споди, неужто милость Твоя осенит нас?! Бу-ди, бу-ди.

Посильно старался я все сказать в «Чехове». Но... б<ыл> ограничен 20 страничками (да кусочек выпустили, не запросив меня — и — сами — всунули «Даму с собачкой». Я эт<от> рассказ исключил, он не... пленил меня). Да непривычен я к критич<еским> статьям. Я, ведь, всегда от «чувства»… а «мысль» уже потом как-то сама высовывается из-под «чувства». Не слишком слабо, а?.. Ох... страшусь В<ашего> «сеченья»… но коли надо — жарьте.

Мариус в Сенате... Мариус ин Сенату ексклямоверат: «Ме квидам сентенциа, Картагинем делендам эссэ когито». [765]

… ПИШИТЕ О СЕБЕ!

Не понял: «на «биографию Ш<меле>ва» буду ждать ответа от... Борзова»?.. Какого...Борзова?!..

От Лютера получ<ил> п<ись>мо. Написал еще.

Конечно, Ремизов обремизился... впечатл<ение> удручающее. Но... что-то тут от «больного». Незадачливый... всю жизнь. Его ли изломало, сам ли изломал жизнь..?

Не могу войти в работу... разбит всемерно. Хоть и бодрюсь в п<исьма>х к Вам. Не могу, не хочу и читать... Будто — рухнуло все во мне. Че-го мне ждать?.. ничто во мне не светит... Съедает одиночество. О, эти вечера... одиночество!.. — пустые.