Переписка с О. А. Бредиус-Субботиной. Неизвестные редакции произведений. Том 3 (дополнительный). Часть 1

Милая Ольгуна, еще и еще, и еще — Христос Воскресе! Будь же светлой, гони уныние. Я стараюсь его осилить. Не заботься о моем пропитании: я всегда сыт. Почему ты во всем отказываешь мне, что бы ни попросил?! (не о «вещах», а о… другом). Не работаешь, (а сколько я просил, и для меня!)… да не хочу вспоминать. Только цепляешься и цепляешь, укоряешь. Твое письмо 31.III — образец. Лучше не пиши, чем такие письма. Кончились твои ласковые присылы! Хочешь _о_т_у_ч_и_т_ь_ меня писать тебе? Твой Ваня

281

О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву

6. V.43

Мой милый, дорогой Ванюша, так хочется приласкаться к тебе. Послала тебе письмо⁶⁷¹, а вернувшись домой с почты, хотела бы тотчас же начать писать новое… Вчера мы почему-то все себя плохо чувствовали, мама думала, что расхворается, меня «ломало», знобило, у А. опять жар, а он уже был без t°. Оказалось, что у мамы не было жара, слава Богу, а у меня… вечером было 35,8°. Это что же? Сегодня «ожили». Погода стала дивная. Ветер стих. Хоть бы только дождичек прошел! Ваню-шечка, так вчера была тобой полна, так нежно любила, что непременно хотела ночью же писать тебе, но вот это недомогание… Легла. Сегодня проснулась с тем же чувством к тебе. Только что попила кофе и оставила все дела, закрылась у себя, чтобы поговорить с тобой. Поминутно отрывают: то то, то другое, звонки и т. д. Как бы хотелось досуга! Понимаешь? Времени нет ни на что.

Ты сказал: «письма твои, хоть и не уносящие, не кружащие сердце, как прежде…» Да, мне так это больно… я просмотрела старые свои письма к тебе, неотправленные, — они у меня в дневнике, хотя я все эти годы личного дневника не веду, — в старом дневнике. Ах, да эти неотправленные письма, конечно, иные… хотя не отправила их я потому, что недостаточно ярко они мою нежность к тебе отражали. Оригиналы должно быть лучше? И вот теперешнее? Отчего это так стало? Но еще больше я страдаю, читая твои

ко мне: прежнее — все ласка, любовь, нежность, тревога, — а теперь… вот с того чтения… — раздражение, укоры, пусть и через… любовь. И главное, это отсутствие трепета, эта размеренность: ты обещал писать «через неделю». На самом деле ты пишешь реже. Я очень много от этого страдала. Потому что письма твои давали мне жизнь. Я, как бы постепенно тебя утрачивала. Моя тоска, — она, конечно, в корне от этого. Имей я тебя такого, как это было в 40, 41-ом, я перенесла бы все легче. Все то, что теперь меня повергло в уныние, в черную тоску. Эти приступы тоски у меня всегда. Только я могу вырывать себя от нее для писем к тебе. Но на сердце у меня всегда камень. Мне жутко жить. Это не за себя и не от себя, и не за своих тревоги, а что-то большее. Выразить нельзя. Физически я себя чувствую, вообще говоря, неплохо. Меня чем-то укрепляет доктор, достал с трудом микстуру. Пью. Здоровьем своим я, конечно, занимаюсь, т. к. не могу пасть обузой на других. Это больше всего угнетает. Постоянно я тревожусь за тебя: почему же А[нна] В[асильевна] разобиделась? Ведь тебе нельзя одному за всем! Как ты питаешься? Мне прямо страшно задуматься обо всем этом. Ах, если бы Т[олен] поехал. Сегодня еще спрашивала Фасю по телефону — не едет пока что (я ее уже в 8 утра предупреждала, что с нашим шофером пришлю ей молока и творогу, чтобы вышли на остановку). О своей поездке нечего и думать. Теперь относительно «Девушки с цветами»⁶⁷², я слышала, что она мечтала добиться автора, попасть к нему, но ты знаешь, как трудно это, и чего обычно стоит сделаться «звездой экрана»? Грубо выражаясь, надо пройти через постель того, от кого это зависит. Дико это кажется, м. б. ты и не поверишь, но «Девушка с цветами» оставила старания, узнав о сем _д_о_с_т_о_в_е_р_н_о. Ее приятельницы сделали недвусмысленный намек. Конечно, она ужасно огорчена. Во время войны, я думаю, что не так много будет новых фильмов. Кто это, кто тебе предлагал купить «Неупиваемую чашу» и «Пути»? Конечно, дешево, Ванечка. Ужасны эти дельцы. И для какого экрана? Французского? Чего теперь стоят деньги? Если будешь соглашаться, то не на французские же франки. Пусть рассчитываются «нейтральной» валютой, хотя я ничего не знаю, можно ли это по условиям закона. Я думаю, что эти «экранщики» хотят здорово нажиться, именно благодаря низкой валюте. Это твое дело, Ванюша, мне советовать трудно, но, по-моему, всегда эти фильмовщики — жулики. Конечно, эти вещи для родного экрана. Там будут и актрисы. Обо мне ты не думай. Я (без кокетства) стара. И внешне я не подойду. Особенно к Дариньке.