Переплетение судеб (СИ)

Честное слово, когда я шла в кабинет доктора МакКалистера я планировали лишь извиниться и отдать ему его толстовку, что он так любезно одолжил в тот злополучный вечер. Мне и впрямь повезло наткнуться в том пабе на столь здравомыслящего мужчину, который не воспользовался шансом, а дал мне чистую сухую одежду и отвез домой целой и невредимой. Не зная как еще можно отблагодарить этого человека, я согласилась испить с ним чаю, совершенно не ожидая, что такая уютная – что довольно странно говорить про врачебный кабинет – комната, в совокупности с приятным человеком и ароматным мятным напитком так меня успокоит.

Сама не заметила как все раздражение, вызванное нежеланной встречей с заносчивой любовницей моего мужа - а если еще приплюсовать к этому довольно щепетильный разговор в дороге, о том, что мы друг друга совершенно не знаем, да и ситуацией в целом не владеем - сошло на нет.

Ни один из нас не знает прошлого друг друга, не имеет представления, что каждому пришлось пережить. Я не понимаю, почему он никак не расстанется с Мелиссой, которой от него только деньги и нужны, а он глупец верит в еелюбовь, Джим же абсолютно не знает, почему я вышла за него. Почему вообще согласилась на этот брак, зная, что у нас никогда ничего не получится, что он не полюбит, да и друзьями мы вряд ли станем. Наши взрывные характеры даже этому не поспособствуют.

Приятная атмосфера развязала мне язык, и я начала рассказывать доктору про свою жизнь, про ту ее часть, которой, в общем-то, можно гордиться. Про учебу, стажировку и предстоящую мне непростую работу, ведь взятие интервью заключается не только в задачи нужных вопросов, но и написании и редактуре текста, подбор необходимых фотографий. А перед всем этим еще нужно проанализировать человека, его компанию, для того, чтобы понять какие вопросы нужно задавать, а каких лучше вообще избегать, потому что влиятельные люди по щелку пальцев смогут уничтожить начинающую журналистку, и плевать они хотели с высокой колокольни какие у журналиста связи.

А потом меня словно током треснуло, неприятная мысль кольнула где-то в дальнем уголке мозга, зашевелилась и доползла до сердца, поднимая непонятную мне тревогу. Сердце забилось настолько быстро, словно я километров пять пробежала, легкие отчаянно сжимались, пытаясь втянуть в себя побольше воздуха, пока я хрипела вопрос доктору. Когда же он ответил, что нет, нихрена новеньких нет, и не предвидится, то слова мистера Николсона, что он мне прислал пару дней назад, ударили под дых.

«Опасения подтвердились. Авария была подстроена, вот только Джеймса хотели убить, а не просто покалечить. Будьте осторожны, не оставляй его одного. И не подпускай Мелиссу Уайт к моему сыну!».

Пару секунд шестеренки в моей голове шевелятся.

«Конечно,миссис Николсон…».

И как я сразу не поняла.

Черт. Черт. Черт.

Сшибая всех на своем пути, я кричу какой-то медсестре вызвать охрану в физиотерапевтический кабинет. Легкие горят, глаза слезятся от боли в тех местах, которыми я собрала всевозможные углы этой больницы. Спотыкаясь и чуть не падая, я буквально выбиваю дверь в кабинет, в который я отправила своего мужа и вижу, как эта неизвестная мне женщина оборачивается ко мне с наполненным какой-то хренью шприцом. Джим сидит в своем кресле, голова откинулась назад, лицо все посинело, изо рта тонкой струей бежит пена.

Мне хватает десяти секунд, что показались мне вечностью, для того чтобы оказаться рядом с ней, выбить шприц из руки, а следом отправить ее в нокаут четким хорошо поставленным ударом в челюсть – оказывается не зря пару лет ходила на бокс. Пока эта сука валяется в отключке я кидаюсь к Джиму, падая перед его креслом на колени, чувствуя как расшибаю их в кровь об кафель, и ощущаю как паника подкатывает ко мне волнами.

- У него нет пульса… – шепчу я, и вскоре шепот перерастает в полноценный крик. – Сделайте же что-нибудь, он не дышит.

Несколько медсестер оттаскивают меня от мужа, в то время как санитар и доктор МакКалистер вытаскивают его из кресла и кладут на спину. Платиновый блондин тут же начинает делать ему непрямой массаж сердца, пока санитар проверяет его рот на наличие западающего языка или рвотных масс.

- Раз, два, три, четыре, - словно в тумане я слышу отсчет голос доктора, - давай, ну, же!

- Сердце забилось! – подтвержает санитар.

- Тащите нолаксон, 2 милилитра сразу! – кричит Теодор, одна из медсестер, что держала меня, бросается к ящику с лекарствами, быстро набирает шприц и отдает его доктору.

Не проходит и двух минут, как лекарство срабатывает и тяжелый выдох оглушает тишину, поселившуюся в кабинете.