Превратившись в ежедневную канитель время полетело быстро, лишь к постоянным посещениям больницы подключились объятия в кровати перед сном, или на диване в гостиной перед телевизором, и поцелуи. Много поцелуев. Просто бесконечное количество. Мы оба словно насытиться не могли. Однажды в больнице нас застал Тео и после того, как я увидела его лицо все сразу поняла. Мне ли не знать, как выглядит боль в глазах. После этого с доктором у меня состоялся разговор.
Тогда выйдя из кабинета, я встретила злой ревнивый взгляд своего дракона-собственника и лишь глаза закатила.
Сейчас же я смотрю в панорамное окно в нашей, да, теперь в официально нашей, спальне и наслаждаюсь зимней сказкой: крупные пушистые снежинки падают, покрывая землю и деревья белоснежным покрывалом, солнце, сокрытое сероватым небом, лишь изредка проникает из-под него, даруя тусклые лучи.
- Ну зачем ты так со мной? – слышится голос Джима за спиной, недовольный и грустный. – Серьезно, Дженни.
Поворачиваюсь к нему, и замираю: черные волосы зачесаны с помощью геля назад, глаза сверкают расплавленным серебром, сильные поджарое тело заковано белоснежной рубашкой, пиджак подчеркивает его крепкие бицепсы, вызывая слюноотделение, стоит только вспомнить как эти самые руки могут держать твое тело, простым объятием вызывая возбужденную дрожь. Бедра, облаченные в штаны под цвет пиджака, заставляют облизнуться.
Слышится тихий стон и тихий мат, и злой взгляд из-под ресниц.
- Ты чертова искусительница, - рычит он. – Это нечестно, потому что блять я еще не скоро смогу прикоснуться к тебе так чтобы ты голос сорвала от удовольствия. Дженни, паршивка.
Я улыбаюсь, понимая от чего такая реакция.