Перерождение феникса: Чужой изгнанник (СИ)

— Я знаю, что мне сложно довериться после того, что я делал, когда вышел из себя. Но я могу поклясться, что я спрячу этот амулет ото всех, чтобы его никто не нашёл! Он мне дорог… и знание того, что он рядом со мной, а не где-то там, облегчит мне пребывание здесь.

Двери лифта со звоном распахнулись. Пару секунд врач внимательно разглядывал Рейчера, а затем двинулся в кабинку.

— Откуда мне знать, насколько весома твоя клятва? — на ходу спросил он.

Рейчер осёкся. Теперь, когда он знал о своём отвратительном прошлом, о том, что руки его были запачканы в крови, он не мог доверять даже самому себе, не разобравшись окончательно в своей душе. Кто он? Зачем он появился здесь? Почему выжил после аварии?

— Если бы… я сам это знал.

Двери лифта безжалостно захлопнулись, и парень остался наедине со своими мыслями.

Вернувшись с небес на землю, Рейчер уныло поплёлся к своей палате. Некоторые уже жадно ели свою порцию еды, а кто-то и вовсе не притрагивался к тарелкам. Парень уселся на край кровати и с отвращением взглянул на поднос. Полужидкая каша с отвратным запахом, чёрствый хлеб и стакан воды. «Всяко лучше, чем трапеза с чёрной икрой и дорогими блюдами за столом с врагами». Но осилить Рейчер смог только половину, после искренне благодаря жизнь за то, что остался живым. Краем глаза он смотрел на Диму, но тот вёл себя, как и обычно.

После завтрака всех пациентов разобрали на всякие анализы. Когда пришли за Рейчером, он не мог даже понять, был ли он рад, что увидит этаж, где ходили сами врачи. Но убеждать их в своей вменяемости криками, что он совершенно адекватен, было плохой практикой. Нужно просто ждать, а дальше всё само высветится…

Однако сами анализы было сложно называть анализами. Просто допрос, где спросили про самочувствие, настроение и отпустили. «Наверное они отметят, что у меня раздвоение личности или что-то такое, — угрюмо подумал Рейчер, выходя из кабинета со своим новым сопровождением в лице пожилого доктора. — После всего, что я натворил, будет сложно поверить в мою вменяемость в ближайшее время. Хотя, даже если банда Эрнагесена так легко кинула меня сюда, не уверен, что вообще в ближайшее время…»

— Ворюги!!!

Рейчер вздрогнул от внезапно прерванной мысли. Возле поста охраны стояла пухленькая женщина с красным от злости лицом. Несколько врачей пытались унять её и, очевидно, выпроводить из здания.

— Я специально принесла своему сыну свою готовку, чтобы он не ел здесь! — кричала женщина, и из её глаз полились слёзы. — Но он говорит, что вы эту неделю ему ничего не приносили!!!

— Успокойтесь, — сквозь зубы процедил один из врачей. — Ваш сын получал всю еду в полной мере. Я уверен, что он врёт вам…

— Он никогда не врал мне!

«Я не припомню, чтобы хоть кто-то сегодня на завтрак ел что-то, кроме той каши», — пронеслось в мыслях Рейчера. У всех всё было стабильно. Парень вновь посмотрел на лицо дамы, ощущая, как рвётся душа на мелкие кусочки. Она была настолько несчастна: приносила своему больному сыну всю свою лучшую домашнюю еду, чтобы она бесследно исчезла.

— Я разве не говорил, что вы должны брать еду так, чтобы было незаметно, что вы хоть что-то взяли? — прошипел недовольный голос одного из людей в белом халате в углу.

— Да мы на свою копеечную зарплату даже прокормить себя не можем! — яростно отвечала повариха. — Где нам ещё есть? У нас дети голодные, мы голодные!

«И вдова, вынужденная воровать ради выживания потомства», — вздохнул Рейчер, покрываясь мурашками. Персонал брал еду и обманывал близких пациентов, прикрываясь тем, что они больные и всё время врут.

— Зачем нам эти разгоны облаков на праздники, зарплата спортсменам в миллион рублей, когда люди страдают без денег и идут на преступления, а обожравшиеся верхи сами их и судят, — засмеялся Рейчер, когда он вошёл в лифт и прислонился спиной к стене. Заметив пристальный взгляд врача, он поспешно добавил: — Мысли вслух.

Знакомый коридор пустовал — большинство пациентов всё ещё были у своих докторов и проверялись. Однако это не помешало очередному скандалу произойти в его же палате. Парень чуть ли не влетел в комнату, чтобы узнать, что случилось. Вокруг кровати Димы собралось несколько человек: двое врачей и одна молодая девушка двадцати лет. Её лицо было красным, но уже не от ярости, а от горя, от хрусталя слёз. Когда Рейчер сделал шаг в сторону, один из врачей тут же повернулся в его сторону.

— Подойди сюда! — велел он, и парень невольно повиновался приказу.

Некоторое время Рейчер смотрел на Диму, пытаясь понять, что с ним было не так. Всё такое же улыбчивое лицо, тот же взгляд, те же эмоции. Что в нём, чёрт возьми, было не так?!

— Твой сосед по палате. Вы вместе с ним общались всего час назад, — кратко пояснял доктор. — Помнишь хоть его имя?

Дима поднял голову и удивлённо уставился на Рейчера. Затем отрицательно покачал головой.

— Я Рейчер… — непонимающе произнёс парень. — Почему… ты забыл?