Перетворцы

Утерев струи, стекающие по подбородку, Кира уже сделала шаг к лестнице, но снова остановилась и вернулась к иконе. У стекла лежала ещё не зажжённая свечка, оставленная кем-то из прихожан. Кира взяла свечку, затеплила фитиль от лампадки и, прикрывая пламя ладонью, стала протискиваться к лестнице.

Оттеснив Аню локтем, Кира поймала блуждающий стеклянный взгляд девчонки и, приковав его к себе, медленно убрала ладонь от пламени свечи. Потом приподняла руку так, чтобы пламя оказалось ровно между её глазами и лицом дочки Батенко. Девчонка замерла и, приоткрыв рот, из которого по острому подбородку текли багровые струи, следила за пламенем свечи, как загипнотизированная. Аня подошла сбоку и легко высвободила застрявшую руку. Потом потянула за локоть, и затихшая девчонка покорно, не отрывая взгляда от свечки, последовала за Кирой, спиной двигавшейся к выходу из церкви.

Потихоньку они прошли притвор и оказались на улице. Осторожно ступая, Кира, пятясь, спустилась с лесенки. Аня придерживала девчонку за локоть. У той шею расчертили кровавые линии.

– Добрейший вечерочек. – Краем глаза заметив знакомое лицо, Кира резким выдохом задула свечку. Дочка Батенко вздрогнула, зажмурилась и часто заморгала.

– Что происходит? – спросила Евгения Ивановна, переводя прищуренный взгляд с дочери на Киру.

– Я даже говорить об этом не стану. – Кира, не оборачиваясь, обошла Аню и Батенко-младшую и вернулась в храм. Люди внутри уже отошли от произошедшего и распределились по церкви. Но при появлении Киры вокруг неё образовалось свободное пространство, сохранявшееся, куда бы она не направилась.

Через пару минут появилась Аня. Она молча подошла и встала рядом с сестрой.

14.

На следующий день около полудня Кира прибыла к дому Годины. К её удивлению, на звонок домофона никто не ответил, железные ворота открылись сами собой. Секретаря в приёмной не оказалось.

Кира уже протянула руку, чтобы взяться за ручку двери, ведущую в кабинет жрицы, когда дверь распахнулась и появилась Батенко.

– Здрасьте, – мельком бросила Кира, заглядывая за плечо Батенко.

– Добрый день.

Батенко не спешила уступать дорогу. Година в своём тёмном капюшоне перемещалась в глубине полумрака комнаты. Кира кое-как протиснулась мимо Батенко и закрыла за собой дверь, даже не взглянув назад.

– О, вы уже здесь, – пропела Година, не поворачиваясь к посетительнице. – Как ваши дела?

– Всё в порядке, спасибо. – Кира медленно, шаг за шагом, приближалась к массивному столу, вокруг которого, шурша чёрными лоснящимися складками, передвигалась жрица. Пальцы сами собой несколько раз согнулись и разогнулись, по венам и суставам бежали жаркие искры.

– Вы подумали над моим предложением? – Година наклонилась и заглянула под стол. Её напевный тон пропал, голос стал глухим и трескучим.

– Над каким? Про сорок тысяч? – Кира положила руки на спинку стула.

Година мгновенно распрямилась, взмахнув рукавами мантии, как чёрными крыльями. В её руке сверкнуло лезвие, и она мощным ударом вогнала клинок в столешницу. Бледные тощие пальцы, на одном из которых переливался кровавый рубин, сжимали гнутую костяную рукоятку. Из-под капюшона сверкали сливовые глаза с вытянутыми вертикальными зрачками. На тонком запястье болтался браслет с синими топазами, над яремной ямкой блестела брошь.

Обогнув стул, Кира медленно подошла к столу. Не отрывая взгляда от глаз Годины, она протянула руку и обхватила пальцами верхнюю часть рукояти ножа. Губы жрицы растянулись, обнажив острые клыки. По руке Киры заскользило нечто чёрное и холодное, извиваясь, оно быстро поползло вверх, к плечу, но воспламенилось и, извиваясь, истлело.

Кира небрежно сдула пепел, хлопьями закружившийся в воздухе. Опустив голову, сделала глубокий вдох и выдохнула перед собой. Хлопья превратились в тёмный вихрь и полетели в лицо Годины, та отплёвывалась и отмахивалась свободной рукой, Кира же стремилась забить золой рот и нос соперницы.

С криком Година дёрнула головой, так что слетел капюшон, обнажив почти лысый бугристый череп. Чёрные частицы вздрогнули в воздухе и осели на мантию. Жрица потянулась вперёд, костлявыми пальцами пытаясь достать клиентку через стол. Один из когтей оставил на щеке тонкий след, но Кира успела перехватить руку соперницы и до хруста сжала запястье. Година морщилась и скрипела, пытаясь высвободиться, по столу пошли трещины, все предметы в комнате вибрировали, стулья подпрыгивали и опрокидывались, свечи падали и гасли.

С рёвом Година всё-таки высвободилась из хватки, рывком откинувшись назад. Мига Кире хватило, чтобы другой рукой вцепиться в браслет с топазами. Рыча, жрица вновь метнулась и зубами впилась Кире в руку. Моментально Кира с размаху ударила жрицу лбом по затылку. Нож глубже вошёл в столешницу, челюсти Годины сжались сильнее. Тогда Кира зубами вцепилась в ухо соперницы, та стонала но не ослабляла ни хватку, ни укус. Оторвав кусок уха жрицы, Кира выплюнула его на стол.