Переводчик

Клименко чуть переместился, чтобы иметь лучший обзор. Установил пулемет на сошки, включил ночной прицел. Швец тоже выбрал позицию получше.

Серебров приподнялся, и полусогнутый, тихо двинулся прочь от лагеря. Олег двинулся следом.

На подходе Серебров связался с Воробьевым по рации:

— Слышишь, Воробей, это мы идем, не подстрелите…

— Понял, товарищ майор. Постараюсь…

Серебров связался с Романовым и доложил ему обстановку. Романов заспанным голосом спросил:

— Твое решение?

— Сейчас свожу туда всех, покажу, что и где, а под утро провожу налет.

— Мовсаев там?

— Это я установить не смог. В любом случае, через несколько часов узнаем…

— Рота Юрьева тремя группами в двух километрах от тебя. Может, задействуем его?

— Боюсь, что мы в такой кромешной тьме не найдем друг друга, а не дай Бог чего хуже — постреляем сами себя…

— Своими силами справишься?

— Думаю, что да. Выходить буду на север, утром мне нужны будут вертолеты и броня.

— Сейчас займусь. Что еще?

— Есть что-нибудь свежее по району?

— Да есть. Пять часов назад пехота обстреляла группу боевиков численностью три человека, которые шли в сторону твоего лагеря. Все трое ушли, возможно, один из них был ранен…

— Понял, что еще?

— Больше ничего.

— Куда, интересно, делась банда Ахмадова — ведь от нас человек десять ушло, не меньше… и сам Ахмадов тоже…

— Пока это не известно…

— Не хотелось, чтобы они вылезли на меня в самый не подходящий момент…

— Так может, двинуть к тебе роту Юрьева?

— Пусть сидят там, где сидят. Днем, если что, они до нас за двадцать минут добегут. А мы за это время сможем отбиться от кого угодно…

— Хорошо. Что еще?

— Пойду, свожу всех, покажу что где…

— Тогда до связи.

— До связи.

Романов отключился. Олег слышал весь разговор.

— Интересно, кто эти трое? — спросил Олег.

— Хотел бы и я знать. Ладно, бди здесь, а я поведу бойцов, покажу им лагерь…

Олег остался с двумя разведчиками на охране пленного боевика и тяжелого снаряжения группы, которое бойцы оставили, чтобы было удобнее действовать налегке.

Олег привалился к дереву, взяв удобнее автомат. Через несколько часов этот автомат будет кого-то убивать…

К Нартову подобрался один из оставшихся разведчиков:

— Товарищ старший лейтенант, разрешите…

— Чего хотел?

— Там духов много?

— Не знаю. Там стоят палатки, сколько в них человек — не понятно. Утром узнаем…

— Ясно.

— Тебе от этого легче?

— Немного.

Через час Серебров привел разведчиков и Воробьев увел к лагерю оставшихся двух. Майор снова связался с Романовым:

— Взять "языка" на месте не получается. Их караул имеет бодрствующую смену, и не понятно есть ли оружие в других палатках.

— Твое решение? — спросил Романов.

— Пока без изменений. Налет рано утром.

— Понял. Значит, слушай меня — утром "подсолнухи" и две группы роты Самойлова со стороны Шали начинают подниматься к тебе. Может, дождешься их?

— Когда они будут у меня?

— В семь утра, крайний срок — восемь. Подожди их, вместе и проведете налет.

— Нет, это слишком поздно. Пусть они выдвигаются, как смогут, а я буду проводить налет в четыре или пять часов утра, как подготовлюсь. Позднее проводить налет считаю не целесообразным по двум причинам: первая — к этому времени в лагере все уже встанут, вторая — уже будет слишком светло. Налет буду проводить на границе ночи и дня, пока еще все спят, но уже можно что-то разглядеть…

— Я тебя понял. Решение одобряю.

— Что броня и вертолеты?

— Значит, броня в шесть часов утра будет возле фермы, которая в двух километрах к югу от Шали…

— Понял, а вертолеты?

— Вертолеты будут готовы к взлету тоже в шесть часов. Вот считай их подлетное время…

— Понял. Значит, после налета у меня будет час или два. Хорошо, учту. Сейчас еще все обдумаю… в общем, до связи.

— Давай… — Романов отключился.

Серебров тут же накрылся плащ-палаткой и, включив под ней фонарик, принялся рассматривать карту.

Вскоре вернулся Воробьев с разведчиками. У лагеря так и оставались снайпер и пулеметчик. Серебров собрал всех возле себя, изобразил на земле схему лагеря и стал ставить задачу:

— Сейчас забираем все свои вещи и выдвигаемся к лагерю. Нартов, Щука и ты, Жорик, выдвигаетесь с правого фланга. Доползаете до края палаток и ждете сигнала. Ты, Воробей, берешь двух бойцов и принимаешь с левого фланга. Так же доползаешь до самых палаток, насколько это возможно, чтобы тебя не заметил часовой, который стоит возле машины. Понял? Дальше… дальше… я нахожусь в центре вместе со снайпером и двумя пулеметчиками. Воробей, у кого "винторез"?

— У Степы…

— Так, Степан, по моей команде, которую я подам по рации, ты из своего "винтореза" валишь часового. Желательно чтоб у тебя все получилось с первого выстрела. Понял?

— Постараюсь…

— Не постараюсь, а чтоб получилось. «Винторез» пристрелян?

— Пристрелян.

— Значит, справишься.

— Справлюсь.

— Это уже другой разговор. После того, как Степа убирает часового, пулеметчики в готовности уничтожить караул, если они там что-то заподозрят, и попытаются оказать сопротивление. Понятно?

— Так точно, — кивнул пулеметчик.