Переводчик

— Клименко я сам задачу поставлю, — сказал Серебров. — Значит так, после того, как часового обезвредят, тремя группами начинаем налет. Цель налета: поиск каких бы то ни было документов. Это может быть портативный компьютер…

— Ноутбук, — подсказал Олег.

— Ноутбук, — кивнул майор. — Папки с бумагами, портфели, чемоданы, дипломаты, мешки… в общем, все такое, где могут находиться бумажные документы. Вы сами видели — они там по лагерю ходят спокойно, по малой нужде, поэтому мало вероятности, что каждого, кто заглянет в палатку, они сразу встретят на стволы. К тому же время самое сонное — начинаем в четыре часа или чуть позже. Так, дальше. Основной предмет поиска — это документы. Второй предмет поиска — это начальник контрразведки Ичкерии дивизионный генерал Абу Мовсаев. Его фото у меня нет, поэтому давайте просто подойдем логически — мне кажется, генерал не будет спать в общей палатке с молодняком…

Олег кивнул:

— Наверняка в отдельной, максимум с двумя охранниками… и вот они будут стрелять сразу…

— Возможно. Так вот, при его опознании, или малейшем подозрении, что это чеченский генерал — уничтожать на месте. Это даже не мой приказ. Я на это не уполномочен. Это приказ Москвы. В плен его не брать, уничтожить во что бы то ни стало.

— Играем по крупному, — усмехнулся Олег.

Его усмешка никого не развеселила. Разведчики наоборот, стали серьезнее, собраннее.

Серебров продолжил:

— Всех, кто окажет сопротивление — уничтожить. Всех, кто сопротивление оказывать не будет, собираем на поляне между палатками, по ним примем решение по обстановке, но скорее всего тоже придется всех перебить. Всем все понятно?

— Так точно, — раздалось несколько приглушенных голосов.

— Все готовы выполнить задание?

— Так точно… — те же голоса.

— Ты, Олег, готов?

— Да.

— Ты, Воробей?

— Так точно.

— Вопросы есть?

— Что с ним делать? — спросил Воробьев, указав на пленного Абуева.

Серебров молча достал из разгрузки ПБ и выстрелил пленному в голову. Труп повалился под дерево.

— Теперь ничего. Пусть здесь лежит. Есть у кого мина-сюрприз?

— Нету, — за всех ответил Воробьев.

— Жаль… — пожалел майор. — Можно было бы духам подарок приготовить…

Олег посмотрел на только что убитого боевика. Никакой жалости он не испытал. Наверное, он просто устал…

— Так, собираемся, — начал распоряжаться Серебров. — Ничего здесь не оставлять…

— Сколько сейчас времени? — спросил Олег.

Серебров посмотрел на часы:

— Половина четвертого, блин, к четырем не успеваем уже…

— Минутой позже, минутой раньше… — сказал Олег.

Разведчики собрались, попрыгали. Олег подтянул лямки своего рюкзака, проверил оружие. Серебров обошел всех, лично проверяя бойцов перед боем.

— Готовы?

— Так точно…

— Все, пошли…

Стараясь не шуметь, шестьсот одиннадцатая разведывательная группа специального назначения начала выдвигаться на исходную, для проведения налета. Шли молча, наверное, каждый думал о чем-то своем…

Олег снова вспомнил Свету. Она сейчас там, в госпитале… может быть на очередной операции, а может, просто спит.

Любимая…

А я вот здесь, в страшном ночном лесу, среди этих проклятых чеченских гор… иду на выполнение специальной операции, вполне может статься, что последней в своей короткой и никчемной жизни…

Если сдохну я, то прости меня любимая за все…

За то, что вселил в тебя призрачную надежду снова вернуться в мир нормальных людей… нормальных человеческих отношений…

За то, что позволил тебе влюбиться… влюбиться в того, кого сейчас в любую минуту может просто не стать…

Прости…

— Ну что? — Серебров и Нартов тихо доползли до снайпера. — Что новенького?

— Полчаса назад в лагерь вон по той дороге пришли трое. Один ранен в руку — у него на левой руке бинт намотан. Все вооружены автоматами, двое были с рюкзаками. Сейчас они в крайней палатке…

— Возраст?

— Уже мужики. Лет по сорок.

— Как их встретили?

— Из караульной палатки вышли трое, несколько минут поговорили, не слышно было о чем, потом пришедшие поели и ушли в палатку. Этот раненый, кстати, когда шел в палатку, снял куртку — под ней была тельняшка. Гад…

— Понял, что еще?

— Из самой правой палатки выходили до ветру трое. Лет по пятнадцать…

— И все?

— И все.

Серебров повернулся к Олегу:

— Мовсаев здесь!

— Откуда известно?

— Фэбосы передавали его приметы — Абу носит тельняшку.

— Значит, это он ранен, значит, это их пехота обстреляла…

— Выходит, так…

— Хорошо… — глаза у Олега загорелись в зверином азарте…

Серебров повернулся к снайперу:

— Значит, слушай сюда…

Он начал ставить снайперу боевую задачу, а Олег пополз прочь, чтобы обойти чуть в сторону, и с правой стороны вплотную подобраться к палаткам.

Разведчики уже ждали его:

— Работаем? — спросил разведчик по прозвищу Щука.

— Работаем… — тихо ответил Олег. — Мовсаев здесь. Выдвигаемся…

Втроем они, прижимаясь к земле, по-пластунски двинулись к едва виднеющимся в наступающем туманном рассвете темным силуэтам палаток. На ходу Олег чувствовал, как сильно бьется его сердце — казалось, что удары крови по вискам слышны даже в лагере боевиков…