Перезагрузка (СИ)

На пороге стояла она - сегодняшняя брюнетка. Услышав от Майкла про свои похождения, он всерьёз опасался, что она в конце концов окажется дурнушкой, поскольку среди контингента в Министерстве, в котором он, как выяснилось, неплохо покуролесил, встречались особы, способные даже аллигатора довести до нервной икоты... Нет, она была всё-таки приятна на вид и вполне симпатична. Ничего выдающегося в её лице не было, но правильные черты лица и выразительные глаза делали своё дело. Выглядела она на два или три года моложе, и он никак не мог вспомнить, где ещё он её видел, помимо этого дома. Она была одета в строгое тёмно-серое закрытое платье до пят с аккуратными белыми манжетами на запястьях и таким же наглухо застёгнутым воротником. Волосы компактно уложены в замысловатую причёску, выгодно раскрывающую овал лица. Маленькие ямочки на щеках, слегка опущенные уголки губ, придававшие ей то ли строгое, то ли презрительное выражение - он ещё не успел разобрать. Изумрудные глаза чистого и насыщенного цвета в обрамлении густых чёрных ресниц. Именно так знакомые описывали глаза его матери. Именно это он видел в воспоминаниях Снейпа. Глаза просто завораживали, и не только своей глубиной, но и чем-то непонятным в них... Грустью, спокойствием...

Она кивнула - не в знак приветствия, а словно удовлетворившись увиденным - и посторонилась, освобождая проход. Молча. Непонятно - может, они в ссоре и не разговаривают? И что он вообще здесь делает? Он снял плащ и пристроил его на вешалку. Она застыла, чего-то ожидая, и тогда он догадался скинуть ботинки, а девушка пододвинула ему удобные тапки из овчины. Когда он нерешительно двинулся в гостиную, она твёрдой рукой остановила его и развернула к себе. По-прежнему сохраняя на лице безмятежное... деловое выражение, она расстегнула пуговицы пиджака, распустила и выдернула галстук, обошла вокруг и потянула пиджак вниз. Он закатил глаза и развернул плечи, позволяя ей принять пиджак, парой движений ладони разгладить складки и повесить на вешалку. Ему почему-то подумалось, что завтра утром пиджак снова будет идеально почищен и отутюжен.

- Руки, - вдруг произнесла она, мягко разворачивая его в сторону двери в уборную, которая располагалась в коридоре по пути на кухню.

Голос был твёрдым и спокойным. Ему отчего-то показалось, что так было каждый раз, как он приходил... Карусель воспоминаний закрутилась с новой силой, не давая ему сосредоточиться на чём-то конкретном, и тогда разум шевельнул хорошо смазанными шестерёнками и радостно принялся за дедукцию, по крохам восстанавливая информацию. Против такого способа память не возражала, и услужливо подтверждала правильные умозаключения.

Он ещё ни разу не был здесь трезвым, зато с большой вероятностью был невменяем. Если так, то эта девушка вполне могла привыкнуть распоряжаться его неуклюжим телом, помогая и направляя. Пиджак она с него явно снимала не один раз. И это - "Руки!". Он открыл оба крана и набрал в раковину воды, намыливая кисти. В отражении в зеркале увидел, что она застыла в дверях, прислонившись к косяку и внимательно наблюдает, как он умывается. Руки она сложила на животе, но как-то странно... Что-то ему это напоминало, и он замер, пытаясь вспомнить.

- Лицо, - напомнила она.

Он послушно потёр мыльными ладонями лицо и зачерпнул воды, чтобы смыть, одновременно позволяя шестерёнкам крутиться, обрабатывая новую - совершенно несущественную - деталь, и пытаясь понять, отчего возникло такое ощущение, что от неё будто сияние исходит? Шестерёнки остановились, выдав результат, от неожиданности которого он разогнулся и развернулся к ней, широко распахнув глаза.

- Мыло, - напомнила она.

"Мыло, чёртово мыло, поцелуй меня дементор!"

Естественно, оно сразу радостно набилось в глаза, впиваясь и разъедая, и он чуть было даже не застонал от собственной глупости. Склонился над раковиной и ещё зачерпнул мыльной воды... Чтобы промыть глаза! На затылок легла маленькая ладошка, а другая одним много раз отработанным движением выдернула из раковины пробку и пустила холодную струю, после чего принялась плескать ему ледяную воду в лицо, вымывая мыло из-под век. Чёрт, и это он, похоже, уже не раз проделал! Умыв его, она подхватила полотенце для лица и заботливо принялась промокать. Он прижал её ладонь к лицу, и она сразу замерла.

- Руки - другим полотенцем, - не так решительно сказала она через минуту, высвобождая ладошку.

Девушка вышла из ванной и встала в дверях, ожидая, пока он закончит вытираться. Придирчиво его оглядев, она всё тем же маленьким полотенцем смахнула пену у него из-под уха, и ткань платья натянулась, подтверждая его догадку. Полотенце она аккуратно расправила, прежде чем повесить, и сделала то же самое с тем, что оставалось у него в руках.

- Ужин, - сказала она и вышла в коридор.