Читаем Перфекционистка из Москвы полностью

– Так это я и есть! Что же в этом плохого?

– Давай встретимся в восемь в «Дантесе» на Мясницкой. Обсудим. Я тебя кое с кем познакомлю.

– Твоя новая пассия?

– Что-то вроде того…

Света отключается, а я прячу телефон в сумку и расправляю скомканную бумагу с результатами теста. Наверное, всё-таки лучше её разорвать в клочки, чтобы избавиться от обиды на всех и вся или еще лучше – сжечь, но… Пусть полежит. Нужно подождать какое-то время и всё пройдет, как проходила любая черная полоса в моей жизни. Только эта – какая-то особенно долгая, жестокая и безысходная. Силюсь вспомнить, когда она началась… В прошлый четверг? Всего лишь неделя прошла? Мне кажется, что она тянется вечность.

Глава 2

Четверг, неделя до того дня, который изменил мою жизнь

Как идеально отметить годовщину совместного проживания молодой пары? Ведь дата эта не такая простая, как может показаться на первый взгляд. Именно в этот день наступает пора осознать всю серьезность намерений. Мужчине, конечно! Потому что женщина всю эту кухню от рождения понимает. Как говорит моя мама: «Кольцо или пролежни на диване». Поэтому к подготовке нашей годовщины с Вадимом я отношусь со всей серьезностью и скрупулезностью.

Сижу на работе и с самого утра выбираю подходящее блюдо на ужин. Уже целую неделю. Нам на тренинге по правильному распределению рабочего времени объясняли, что самую важную работу нужно обязательно делать с утра. Только сейчас я поняла, насколько они правы! Если утром я нашла подходящий рецепт, то вечером у меня есть время его опробовать. По-другому никак! Испробовала уже семь рецептов, но не нашла ни одного достойного сегодняшнего вечера.

– Ну и задачка у меня сегодня, – слышу голос Ивана – моего коллеги по отделу.

– Да уж. Врагу такого не пожелаю! – я смотрю на картинку с жареными куриными грудинками, шпинатом под яблочно-виноградным соусом.

– Задал нам шеф задачку!

– Какую задачку?

– А ты еще не заглядывала в офисную почту?

– Нет, у меня сегодня с утра аврал – с Вадимом годовщина! – поясняю я. – И, похоже, близится катастрофа!

– Какая? – Иван уже готов перелезть через компьютер, чтобы узнать все подробности.

– Не знаю, что приготовить на ужин!

– Ах, эта! – Иван садится обратно на стул и начинает что-то быстро печатать.

Иван – неплохой человек, но он мужчина, и это его основной недостаток. Будь он женщиной, мог бы мне посоветовать пару рецептов, но он, как все мужчины, на самом ответственном месте отворачивается и делает вид, что ничего не было.

Ну, хватит ерундой заниматься, за работу! Жаркое с мясом. Вкусно, но банально. Ризотто с белыми грибами. Делали уже…

В кармане вибрирует телефон.

– Он? – Иван понимающе смотрит на меня.

– Да, – произношу обворожительным голосом, не сомневаясь, что позвонить мне с утра на сотовый может только Вадим.

– Ты что сегодня не на работе? – как обухом по голове, бьет меня звонкий голос Светы.

– Да, дорогой! Конечно я на работе! – громко говорю я, многозначительно смотрю на Ивана и выхожу в коридор. В коридоре расхаживают три молодых человека. – Извини, я тебя с Вадимом перепутала.

– Ничего! Поздравляю с годовщиной!

– Спасибо! Нас уже двое.

– В смысле?

– Из тех, кто об этом помнит.

– Понимаю… Значит вы не на Тенерифе.

– Нет, по крайней мере, я.

– А ты думаешь, он помнит про вашу годовщину?

– Не сыпь мне соль на ужин. Тем более, что я еще пока не знаю, что приготовить. Я ему целую неделю напоминала: мохито делала, который мы на первом свидании пили, в метро его в засос целовала, как год назад, бельё в полосочку надевала, как… Обойдемся без подробностей, я тут не одна.

«Молодой человек, – обращаюсь мужчине, завывающему в трубку телефона колыбельную, при этом покачиваясь при этом из стороны в сторону, как кулон гипнотизера. – Вы совсем стыд потеряли? Поете на работе!»

– Тут ребенка по телефону укладывают, – возвращаюсь к Свете. – Вообщем, я напомнила ему, как могла. Думаю, даже если бы он не понимал всю серьезность ситуации, теперь её осознал и готовит мне сюрприз. Только меня очень беспокоит, что делает он это очень тихо, осторожно. Даже слишком.

Я возвращаюсь в наш огромный open-air вместе с горе-отцом.

– Уложили, – шепчет он мне, счастливо улыбаясь.

– Поздравляю! – отвечаю я и представляю себе, как Вадим звонит с работы и убаюкивает нашего малыша. Как мило! У нас будет ребенок! Когда-нибудь будет, конечно… Не сейчас… Мне кажется, нам уже пора узаконить наши отношения. Более подходящего момента не найти!

Кольцо, руку и сердце! Нет, наоборот: сначала руку и сердце, потом кольцо. Так правильно. Впрочем, какая разница? Лишь бы он не забыл про нашу годовщину!!! Мне же ему тоже нужно будет что-то подарить! Диван у нас совсем прохудился… Надо посмотреть в интернете…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Шаг влево, шаг вправо
Шаг влево, шаг вправо

Много лет назад бывший следователь Степанов совершил должностное преступление. Добрый поступок, когда он из жалости выгородил беременную соучастницу грабителей в деле о краже раритетов из музея, сейчас «аукнулся» бедой. Двадцать лет пролежали в тайнике у следователя старинные песочные часы и золотой футляр для молитвослова, полученные им в качестве «моральной компенсации» за беспокойство, и вот – сейф взломан, ценности бесследно исчезли… Приглашенная Степановым частный детектив Татьяна Иванова обнаруживает на одном из сайтов в Интернете объявление: некто предлагает купить старинный футляр для молитвенника. Кто же похитил музейные экспонаты из тайника – это и предстоит выяснить Татьяне Ивановой. И, конечно, желательно обнаружить и сами ценности, при этом таким образом, чтобы не пострадала репутация старого следователя…

Марина Серова , Марина С. Серова

Детективы / Проза / Рассказ
Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги