Периферийная империя: циклы русской истории

Бегство капитала и упадок промышленности оставили правительство без денег. Руководство страны, сознательно обслуживавшее олигархов (а порой и состоявшее из представителей олигархии) не видело в этом большой трагедии. Но некоторые государственные расходы все же надо было финансировать, тем более что этого требовал и сам бизнес, стремившиеся поживиться от казенных денег всякий раз, когда появлялась малейшая возможность этого. Дефицит государственных средств покрывался заимствованиями, как на внешнем, так и на внутреннем рынке. Внутренний долг России превратился в гигантскую финансовую пирамиду, крушение которой становилось только вопросом времени.

К концу 1990-х годов политика свободного рынка, проводившаяся на основе «Вашингтонского консенсуса» в глобальных масштабах, привела к закономерному результату – мировому кризису перепроизводства. Этот кризис начался со стран Восточной Азии, куда к тому времени переместилась значительная часть мировой промышленности. Сокращение производства в Азии сопровождалось ростом валютной нестабильности в глобальной экономике и падением спроса на нефть. И то и другое немедленно ударило по России. Из-за своей явно завышенной цены рубль превратился в идеальный объект для международных финансовых спекулянтов, а удешевление нефти подорвало доходы государства и частных компаний. В результате на финансовом рынке давление на рубль резко усилилось, а средств для поддержания его курса стало значительно меньше.

Уже в начале 1998 года цены на нефть упали настолько, что доходы от ее продажи не покрывали издержки добычи и транспортировки. Летом кризис, начавшийся в Азии, добрался до России.

В июне 1998 года американская корпорация Goldman Sachs сняла огромный Дом Союзов, где когда-то проходили похороны Ленина и Сталина, чтобы прославить российский капитализм и отпраздновать открытие своих новых офисов. Американцы доставили на вечеринку бывшего президента США Джорджа Буша старшего, чтобы порадовать гостей. Через два месяца Россия объявила дефолт по внутреннему долгу, девальвировала свою валюту и вызвала панику на международных финансовых рынках.

После того как в августе правительство пошло на дефолт, началась цепная реакция крахов в банковском секторе. Иностранные финансовые спекулянты, работавшие с российскими ценными бумагами, погорели на миллиарды долларов. Затем кризис переместился в Латинскую Америку, где на грани краха оказалась бразильская валюта. Однако здесь, в отличие от России, девальвацию провели своевременно, и падение курса бразильского реала не приняло таких катастрофических форм, как крах рубля.

КЕЙНСИАНСТВО ПО-РУССКИ

Крах рубля, деморализовавший олигархическую элиту, оказался благодеянием для экономики. Импорт стремительно сократился, а отечественные предприятия почувствовали себя более уверенно. Удешевление рубля резко повысило их конкурентоспособность. В свою очередь, западные фирмы, не видя возможности ввозить в Россию продукцию, но боясь потерять рынок, начали вкладывать деньги и переносить технологии для производства на месте. Подобное стихийное замещение импорта привело к заметному оживлению промышленности.

В условиях, когда олигархия была растеряна, а население озлобленно, у президента Ельцина не оставалось иного выхода кроме как назначить правительство, способное действительно изменить экономический курс. Премьер-министром стал Евгений Примаков, а вице-премьером по экономике – Юрий Маслюков, оба являвшиеся решительными противниками неолиберального курса.

В отличие от борьбы за поддержание курса рубля новый кабинет взял курс на стимулирование производства и развитие внутреннего рынка. Огромные долги по зарплате, накопившиеся в государственном секторе, начали выплачиваться. К изумлению неолиберальных экспертов, инфляция росла гораздо медленнее, чем увеличивалась масса бумажных денег – цены на рынке были неоправданно завышены, и по мере появления у людей наличности цены даже начали снижаться, двигаясь навстречу платежеспособному спросу.

В России начался промышленный рост. Оборонная промышленность отчасти восстановила производство за счет экспорта. Иллюзия благополучия создавалась также за счет роста мировых цен на топливо, который начался в 2000 году. Оправившись от спада, экономики стран Восточной Азии предъявили новый спрос на сырье. Одновременно в Соединенных Штатах и Западной Европе накопился изрядный инфляционный потенциал.

Благодаря разгону кредитной и биржевой инфляции, развернувшейся в США на протяжении предшествовавших 15 лет, огромные средства во всем мире были изъяты из «реальной экономики» и перекочевали в сферу финансовых спекуляций. Здесь Россия находилась в первых рядах, вывозя в США огромные средства, разворованные в промышленности. Перераспределение средств из промышленности в пользу финансового капитала, происходившее в России в форме откровенного грабежа, имело место и в западных странах, только в более «цивилизованной» форме.