Перо, закон и стеклянный шар (СИ)

– Я, конечно, постараюсь, чтобы этого не случилось, детектив, – с вызовом ответил газетчик. – Приложу все усилия.

– Сядьте обратно, вей Осгерт.

– Зачем? Разве мы не закончили?

– Нет. Сядьте.

Хальрун задумался, но деловая хватка в нем победила гордость. Журналист вернулся за стол, схватил кружку и сделал большой глоток. Вытерев губы чистым платком, он подался к детективу, который наблюдал за Хальруном со странным выражением на лице.

– Ну так что? – спросил газетчик.

– Нельзя, чтобы вы творили, что вздумается. Что за балаган...

Едкий ответ едва не сорвался с языка Хальруна. В последний момент журналист сообразил, что Дорен к чему-то ведет и решил промолчать.

– Нельзя, чтобы вы поднимали шум.

– И? – поторопил его Хальрун.

Детектив снова забарабанил по столу. Жест выдал раздражение Дорена, хотя лицо детектива оставалось спокойным.

– Я не стану запирать вас за препятствование расследованию. Это ведь доставило бы вам радость?

Хальрун усмехнулся, предчувствуя большую удачу:

– Радость – нет. Но я бы это использовал. Вышел бы броский заголовок.

Дорен несколько раз кивнул. Слова он произносил неохотно, явно подчиняясь необходимости, а не желанию.

– Я так и понял... Я разрешу вам меня сопровождать во время расследования. Но с двумя условиями.

– Какими? – оживился Хальрун.

При виде такой неприкрытой радости детектив поморщился.

– Во-первых, вы делаете только то, что скажу я, – сухо сказал он. – Никакого своеволия быть не должно... Во-вторых, писать вы тоже будете с моего разрешения. И перед публикацией я должен буду увидеть вашу статью.

– Только не последнее!

Хальрун выдержал тяжелый взгляд полицейского и пожал плечами.

– Могу не упоминать вас вовсе. Мне не сложно. А вот вейю Кросгейс оставьте мне.

После довольно продолжительного колебания детектив кивнул, и Хальрун, который только того и ждал, вскочил со стула. Он схватил руку Дорена и энергично затряс.

– Я очень рад! Спасибо вам, детектив! Это правильное решение – за мной нужен глаз да глаз, знаете ли!

Он рассмеялся.

– Довольно! – резко произнес Дорен, выдергивая руку из хватки Хальруна. – Что вы уже знаете? Поделитесь, вей Осгерт.

– Почти совсем ничего...

Хальрун охотно рассказал о своем приключении на фабрике. Под конец, когда дошло до описания драки, ему показалось, будто бы Дорен собирался улыбнуться, но выражение на лице детектива мелькнуло и пропало. Потом он произнес:

– Бессмысленная беготня. Ничего вы не узнали.

– Я же так и сказал? Зато теперь мы знаем, что наш подозреваемый почти разорен, а его работники пребывают в тревоге и беспокойстве. Хорошая новость для фабрики Кросгейсов! Они смогут увеличить производство. Быть может, даже откроют новые цеха... Если, конечно, хозяйка отыщется.

Дорен поморщился – ему не нравилось многословие Хальруна.

– Не называйте имен, прошу вас.

– Да... Хм... Прошу прощения, увлекся. А что знаете вы? – спросил журналист. – Мы ведь договорились быть честными друг с другом?

– Договаривались? Разве?

Дорен вздохнул (что Хальрун посчитал своей победой), а затем достал из кармана старые, потертые часы на цепочке. Шел, как заметил журналист, примерно двенадцатый час.

– Я думаю, нам пора. Идемте. Время встретиться с веем Лакселем.

– Вы с ним до сих не виделись? – удивился Хальрун.

– Виделся. Но поговорить нам не довелось, – загадочно ответил детектив.

Он сразу направился к выходу, а газетчик вначале допил пиво. Кружку пришлось прикончить одним глотком, но у Хальруна имелся богатый опыт доедания и допивания всего на свете на бегу. Бушлат он тоже застегивал в спешке – Дорен успел скрыться за дверью.

– Так что с фабрикантом? – спросил Хальрун, поравнявшись с детективом. – Не заставляйте меня у вас выпытывать, прошу!

Они шли вниз по улице, но куда именно, газетчик не знал. Детектив думал о чем-то, хмуря лоб.

– Я могу быть очень настойчив! – предупредил журналист. – И я очень не люблю неразговорчивых собеседников...

– Да помолчите вы хоть немного! Дайте ответить!

Газетчик хмыкнул и произнес:

– Да, детектив Лойверт.

Для убедительности Хальрун даже поднял руки вверх, но Дорен все равно заставил себя ждать. Детектив долго собирался с мыслями, хмурил брови и что-то про себя прикидывал. Хальрун мучился ожиданием до тех пор, пока они не добрались до самоходной машины. Сержанта внутри не оказалось, и Дорен сам сел на место водителя. Газетчик устроился рядом.

– И? – спросил он.

– Вы как будто собираетесь закипеть. Спокойнее, вей Осгерт. Сейчас...

Машина дернулась, неуклюже вильнула задом и только потом набрала ход. Вчерашний сержант управлял техникой умело, а детектив был слишком напряжен для такого простого занятия.

С переднего места Хальрун отчетливо различал смешное похрюкивание двигателя. Аппарату не помешал бы механик, но состояние «без пяти минут сдохнет» являлось общепризнанной нормой для казенной техники. Зато панель с приборами кто-то надраил так, что хромированные детали блестели, и вот это было необычно.

– Я сразу отправился к вею Лакселю, но дома его не застал, – сказал детектив, не отрывая взгляда от дороги.

Улицы Сартальфа пустовали, но Дорен и не думал расслабляться.