И все же спал я беспокойно. Мне слышался издевательский голос Кроноса из глубин Тартара: «Слепой Полифем сидит в своей пещере, думая, что одержал великую победу. Ты настолько же слеп?» Темноту заполнил холодный смех титана.
Потом мой сон изменился. Я вместе с Тайсоном поплыл на морское дно, во дворец Посейдона. Я оказался в блистающем зале, наполненном голубым светом, пол был выложен жемчужинами. А на троне, сделанном из кораллов, восседал мой отец, одетый как простой рыбак – в шорты цвета хаки и выгоревшую на солнце футболку. Я посмотрел на его загорелое, обветренное лицо, заглянул в ярко-зеленые глаза, и он произнес три слова: «СОБЕРИСЬ С ДУХОМ».
Я проснулся, как от толчка.
В дверь кто-то барабанил. Вбежал Гроувер, даже не дожидаясь, когда ему откроют.
– Перси! – заикаясь, выпалил он. – Аннабет… на холме… она…
По выражению его лица я понял: стряслось что-то ужасное. Этой ночью Аннабет стояла в дозоре, охраняя руно. Неужели что-то случилось…
Я вывалился из кровати, кровь заледенела у меня в жилах. Пока я натягивал на себя какую-то одежду – первое, что подвернулось под руку, – Гроувер все пытался закончить предложение, но слишком сильно заикался и никак не мог отдышаться.
– Она лежит там… просто лежит там…
Я выбежал из домика и помчался через центральный двор, Гроувер бежал следом. Рассвет только-только занимался, но, кажется, весь лагерь стоял на ушах. Кто-то что-то кричал. Произошло что-то невероятное. Несколько обитателей лагеря уже бежали к холму: сатиры, нимфы и герои в пижамах пополам с доспехами.
Послышался стук копыт: нас галопом нагнал Хирон, вид у него был мрачный.
– Это правда? – спросил он у Гроувера.
Сатир только кивнул, как будто его только что стукнули мешком по голове.
Я хотел было спросить, что происходит, но Хирон сгреб меня под мышки и легко забросил себе на спину. Вместе мы молнией взлетели на Холм полукровок, на вершине которого уже собиралась небольшая толпа.
Я ожидал, что руно похищено, но оно висело на прежнем месте, поблескивая в лучах зари. Гроза прекратилась, небо горело кроваво-красным заревом.
– Будь проклят владыка титанов, – выругался Хирон. – Он снова нас провел, обеспечил себе еще одну возможность повлиять на пророчество.
– Что ты имеешь в виду? – не понял я.
– Руно, – ответил кентавр. – Его сила превзошла все ожидания.
Он поскакал вперед, все расступались, давая ему дорогу. Под деревом лежала девочка, она была без сознания. Рядом с ней на коленях стояла другая девочка в древнегреческих доспехах.
Кровь шумела у меня в ушах. Я не мог собраться с мыслями. На Аннабет напали? Но тогда почему руно на месте?
Само дерево выглядело просто прекрасно. Рана, через которую в ствол попал яд, начала зарастать сразу после нашего возвращения и теперь полностью затянулась. Сосна казалась сильной и здоровой, точно с картинки – мощное молодое дерево, напитавшееся волшебной силой руна.
– Оно исцелило дерево, – хрипло сказал Хирон. – Но отделило не только яд.
Тут я сообразил, что это не Аннабет лежит без сознания. Облаченная в доспехи, моя приятельница стояла на коленях перед бесчувственной девочкой. Когда Аннабет нас заметила, она подбежала к Хирону.
– Это… она… вдруг появилась…
У нее из глаз текли слезы, но я по-прежнему ничего не понимал. Я был слишком взвинчен и ничего не соображал. Спрыгнув со спины Хирона, я побежал к распростертой на земле девочке. Хирон сказал:
– Перси, подожди!
Я опустился рядом с ней на колени. Она была ненамного старше меня. Черные волосы, россыпь веснушек на носу. Телосложение как у бегуньи на длинные дистанции: гибкая, сильная. Одета не то как панк, не то в готическом стиле: черная майка, черные драные джинсы, кожаная куртка с пуговицами, украшенными названиями рок-групп, о которых я никогда не слышал.
Она была не из лагеря, я никогда ее здесь не видел. И все-таки меня не оставляло странное чувство, что мы уже встречались.
– Так это правда, – прошептал Гроувер, задыхаясь после бега вверх по склону холма. – Не могу поверить…
Больше к девочке никто не подошел.
Я пощупал ее лоб: кожа холодная, но мои пальцы защипало, как при ожоге.
– Ей нужны нектар и амброзия, – сказал я. Она, несомненно, полукровка независимо от того, являлась ли она членом лагеря или нет. Я почувствовал это, как только прикоснулся к ней. И не понимал, почему все так напуганы.
Поддерживая девочку за плечи, я усадил ее, так что ее голова оперлась о мое плечо.
– Ну же! – заорал я на остальных. – Что с вами, люди? Давайте перенесем ее в Большой дом!
Никто не сдвинулся с места, даже Хирон. Они все стояли на месте как громом пораженные.
Потом девочка сделала слабый вдох, закашлялась и открыла глаза.
Зрачки у нее были удивительного синего цвета, как конфеты, которые моя мама давала мне по особым случаям.
Девочка уставилась на меня в недоумении, поежилась и широко распахнула глаза.
– Кто…
– Я Перси, – ответил я. – Теперь ты в безопасности.
– Такой странный сон…
– Все хорошо.
– Я умирала.
– Нет, – заверил я ее. – С тобой все в порядке. Как тебя зовут?
И тут я догадался. Еще до того, как она ответила.