Персональный ад моей души

– А что тут понимать? – Плечами пожала нервно, если бы курила, то точно бы за сигаретой потянулась. – Синицкий мой муж. А Кристина, которую ты сейчас так защищала – подстилка подзаборная, шлюха, которая спит с МОИМ мужем, живёт в моём доме, работает в моей компании, и при этом претендует ею завладеть; а так же крутит своим задом перед моим носом и ещё качает права. Как тебе? И как, по-твоему, я должна поступить?

– Подождите, Валерия Павловна, как это, муж? Но этого не может быть… я работаю уже шесть лет…

– А замужем я двенадцать лет. – Перебила Лера, теперь заметно нервничала, ноздри раздувались, глаза горели огнём. – И всё это время я терплю его шлюх, потому что он такой.

– Но он ведь женится, о свадьбе объявил… как это?

– А знаешь, для этого я и приехала, чтобы самой посмотреть, как. Забавно будет, не считаешь: как он женится на любовнице, в присутствии собственной жены?

Лера неприятно оскалилась, даже сама это чувствовала.

– Об одном жалею, не смогу увидеть, как Кристина узнает об этом в виде сплетни, завтра она улетает в Нью-Йорк, придётся самой её разочаровать.

– Но вас здесь никогда не было…

– Оттого и не было, что смотреть на всё это не могла, а вот на невесту его взглянуть захотелось. Смешно, правда?

– Ага, да так, что плакать хочется.

– Не бери в голову, – легко отмахнулась Лера, уже пришла в себя и на сантименты её не тянуло, красивым девушкам плакать не престало. Можешь идти, а я, пожалуй, домой поеду, неважно себя чувствую.

– Извините, Валерия Павловна… я не знала.

Когда в кабинете осталась одна, захотелось поджать губы, до того мерзкое положение. Как-то когда никто из посторонних об этом не знал, было легче, а теперь, такое чувство, что она вся в грязи извалялась, а не Синицкий так себя повёл. Короче говоря, душу излила, а легче всё равно не стало. Пока до дома добралась, дозвонилась в любимый ресторан (сегодня пятница и сделать это было о-очень сложно, не смотря на раннее время), заказала рыбу. В принципе, рыбу Лера не очень любила, а сегодня вдруг захотелось. Вечер откровений, так сказать. Дома приняла душ, смыла всю косметику, гостей не ждала, да и вообще, если бы кто-то и осмелился прийти, дверь бы не открыла, настроения нет. Одела уютный махровый халатик. Сама не помнила, откуда он в её гардеробе взялся, так как такие вещи можно носить, только живя в полном одиночестве, а такие дни в её жизни по пальцам пересчитать можно. Короче говоря, плюс к плохому настроению, это подкрепилось и внешним видом. Правда, потом, даже перед курьером за такой вид стыдно стало. И пусть халатик просто изумительный, но он делал из Леры домохозяйку… ну, или неудачницу в личной жизни, в любом случае, мнение молоденького паренька-курьера, которое было написано на его лице, пришлось проглотить молча.

Решила позволить себе немного вольностей, включила телевизор (так же уникальный случай, ведь на каждом занятии по маркетингу учили: телевизор – зло, он крадёт наше время, приносит в жизнь негатив, развращает психику), и не пошла на кухню. Вот так и развалилась прямо на диване с пакетами в руках. Очень быстро такая поза стала неудобной, и пришлось передвинуть поближе журнальный столик. Чудный такой столик и испортить его, если что, было бы очень жалко, но идти на кухню и ужинать за столом не хотелось совершенно. Распаковала рыбу, внешне она была очень даже ничего, симпатичная рыбёшка, настолько аппетитная, что даже до гарнира дело не дошло, прямо на неё Лера и набросилась. Ну, набросилась, это, конечно, громко сказано, вполне хватило и первого кусочка: рыба показалась сырой. Не то, что бы совсем сырой, но недопечённой точно, сразу пошла слюна, вот-вот и стошнит, это чувство ни с каким не перепутать, в общем, до туалета еле добралась. Вернулась чуть живая, рыба всё ещё раздражала сознание одним только видом, не казалась уже такой ароматной и аппетитной, её было решено отодвинуть в сторону. Гарнир, как ни странно, тоже не пошёл, рвоты не было, но тошнота появилась только от одного вида. Именно в этот момент Лера обрадовалась, что не отказала себе в слабости и всё же заказала излюбленный десерт «тирамису». Конечно, это тебе не Италия, но вполне достойное исполнение. И каково было её удивление, когда любимый десерт показался жирным, безвкусным и вообще… бе-е, какой десерт. Осознание произошедшего пришло быстро, вряд ли можно было теперь грешить на ресторан… она беременна.