Персонаж. Искусство создания образа на экране, в книге и на сцене

Ингмар Бергман в «Персоне» (Persona) показывает раздвоение души, соединяя сиделку и пациентку в одной женщине, затем снова раскалывая надвое, затем снова соединяя и снова раздваивая…

В фильме «Черный лебедь» (Black Swan) конфликт между двумя «я» возникает у Нины Сейерс (Натали Портман) – балерины, которой предстоит танцевать в «Лебедином озере» Чайковского. Поскольку в этом балете обе главные партии (белого лебедя и черного) исполняет одна балерина, постановка как нельзя лучше подходит для драматического изображения раскола во внутреннем мире героини.

Роль белого лебедя требует выверенных до миллиметра движений, изящества, ледяной бесстрастности и, самое главное, отточенного мастерства, которым и характеризуется исступленное стремление Нины к уравновешенному совершенству. Черный лебедь требует прямо противоположного – творческого порыва, раскованности, самозабвенной чувственности – тех самых могучих плотских энергий, которые бурлят в душе Нины и которые она так жестко подавляет. Война между чопорным белым лебедем и страстным, но подавленным черным проявляется в паранойяльных галлюцинациях. В развязке обе личности Нины наконец объединяются в блестящем спектакле, который становится ее жизненным триумфом, а затем поглощают друг друга, и она умирает, прошептав: «Это было совершенство».

Примером единства противоположностей в реальной жизни нам может послужить писатель, драматург, сценарист и прославившийся во многих других областях Грэм Грин. Грин был одновременно и самоненавистником, и самохвалом, педантом и саморазрушителем, теряющим голову романтиком и прожженным циником, правоверным католиком, который то и дело заводил любовниц, многократным номинантом на Нобелевскую премию и бульварным писакой, строгим богословом и приверженцем нравственного релятивизма, салонным коммунистом и тайным монархистом, крестоносцем антиимпериализма и постколониальным паразитом, цивилизованным до мозга костей человеком, способным накуриться опиума до беспамятства. При всей исключительности своего творческого таланта Грин не был исключением для человеческой натуры[77].

Чтобы персонаж сохранял цельность, его многогранность должна быть последовательной. Если человек раз в жизни снимает с дерева котенка, это не многогранность, это доброта напоказ, дешевый способ завоевать симпатии читателя/зрителя. Если женщина всю дорогу спасает кошек, а потом вдруг пинает собаку, это тоже не многогранность, это раздражение.

Грани должны быть переменными. У персонажа, который любит кошек и терпеть не может собак и потому спасает котят, но равнодушно проходит мимо щенков, внутри бушует война. Читателю/зрителю будет любопытно и интересно докапываться до истоков этого невротического противоречия ровно до тех пор, пока этот шаблон не начнет повторяться. Глубина требует определенной непредсказуемости и развития, – а не того, чтобы спасать одну и ту же кошку или бросать одну и ту же собаку в одном и том же дворе.

Более того, чтобы напряжение сохранялось, противоречие должно казаться неразрешимым: атеист, который утверждает, что ничего вечного нет, но подсознательно жаждет бессмертия; нейроученый, который по собственной воле предпочитает считать свободу воли иллюзией; специализирующийся на оценке вероятностей букмекер из Лас-Вегаса, который втайне обожает непредсказуемые исходы.

Определяющая грань

Если для главного героя три грани не предел, то персонажи первого круга ограничиваются одной-двумя, но независимо от того, сколько граней наберется у конкретного персонажа, они будут отличаться между собой значимостью и концентрацией. Какие-то выходят на первый план, определяя самую суть персонажа, другие просто дополняют образ.

Какая из девяти граней, которые я перечислил, описывая Грэма Грина, будет настолько принципиальной для его личности, что он просто рассыплется, если ее убрать? Я бы предположил талант/писака. Остальные восемь граней могут характеризовать и кого-то другого, но творческая борьба, которую затевал сам с собой Грин, была его и только его. Она его определяла.

Повторю для ясности: грань – это последовательное противоречие между плоскостями натуры персонажа или внутри одной плоскости. У сложного, многогранного героя одна из них будет выделяться, и именно она определит его неповторимый образ.

Анализ примера. Одиссей

В недавнем исследовании, озаглавленном «Сто историй, которые сформировали наш мир», эксперты из разных стран мира поместили на первое место «Одиссею» – эпическую поэму, созданную три тысячи лет назад Гомером. Второе место – с небольшим отрывом – заняла «Илиада»[78]. Многие их сцены, в которых смертные персонажи борются с мстительными, распутными богами и демоническими чудовищами, напоминают бредовый горячечный сон, однако, несмотря на всю похоть и кровь, «Илиада» и «Одиссея» – основополагающие для европейской культуры сюжеты, и объединяющий их персонаж – Одиссей, царь Итаки, являет собой первый в истории многогранный образ.