Перстень альвов, кн. 1: Кубок в источнике

Из-за скальных выступов показался корабль, идущий навстречу; он находился еще слишком далеко, чтобы рассмотреть его во всех подробностях, но заметно было, что это большой, богато снаряженный корабль. Красный парус с широкими синими полосами вверху и внизу парил над морем; гордо выгнутый и наполненный ветром, он издалека бросал вызов морскому конунгу.

Бергвид вцепился в борт; его лицо напряглось и застыло, глаза сузились, взгляд невероятно заострился: про него говорили, что он умеет видеть на половину дневного перехода. И он действительно увидел на переднем штевне встречного корабля посеребренную голову ворона.

– Это он! – воскликнул Бергвид. – Благодарю вас, о боги Асгарда! Судьба посылает нам того, кто нам нужен! «Ворон», слэттинский «Ворон»! Это или сам проклятый Хельги сын Хеймира, или кто-то из его родни! Благодарю вас, дочери Эгира! – Он бросил взгляд вниз, в серые волны, отражавшие серое, пасмурное небо. – Вы не останетесь без жертвы!

Бросив ключи от оружейного сундука кому-то из хирдманов, Бергвид приказал готовиться к битве, а сам встал на носу и поднял руки вперед, будто хотел удержать ветер. Его черные волосы развевались, плащ из черной бычьей шкуры тяжело хлопал, как крылья дракона.

Заклятье сплетали

ветры и влага,пламя и каменьчары плели!В жертвенный кубоккровь я вливаю,ветер и волны,

служите «Быку»! —

громко запел он, и его голос, сильный и грубый, был так же дик и страшен, как голос самого ветра.

Рябь и Волна,Бурун и Прибой,все девять сестер,

послушны мне будьте!Несите врагасмерти навстречу,пусть сила удачиизменит ему!

Бергвид творил свое дикое, нескладное заклинание, и Бьёрн старался его не слушать: в голосе морского конунга звучала такая сила, что Бьёрн сам чуть не терял опору под ногами. Волны качались медленнее, как будто кто-то снизу удерживал их, и Бьёрн старался не смотреть за борт, чтобы не встретиться глазами с холодным взглядом морской великанши. Корабль впереди спустил парус, на нем поднялась суета: там тоже передавали из рук в руки мечи и блестящие шлемы.

С «Черного быка» затрубил боевой рог; с «Серебряного ворона» ему тут же ответили. Кто бы ни был предводитель слэттов, он не собирался уклоняться от боя. Два корабля уже настолько сблизились, что вожака стало видно – на носу стоял высокий, широкоплечий, мощный на вид мужчина с полуседой бородой, заплетенной в косу, как это делают знатные слэтты. На нем красовался шлем с золотыми накладками, кожаный доспех, усаженный серебряными бляшками, в руках он сжимал меч и длинное копье. Рядом хирдман держал огромный щит, обтянутый красной кожей и тоже украшенный множеством узорных бронзовых бляшек.

– Уж не Бергвида ли Черного Хвоста я вижу перед собой! – громко закричал слэтт, как только его стало возможно услышать.

– Ты видишь конунга Морского Пути, Бергвида сына Стюрмира, разряженный болван! – крикнул в ответ Бергвид. – Назови свое имя, чтобы я знал, кого отправлю к Ран!

– Я – Рагневальд сын Гутхорма, по прозвищу Наковальня! – рявкнул тот. – Запомни хорошенько, чтобы знать, кто тебя убьет сегодня, раб и сын рабыни! Я когда-то проучил твоего отца, жалкого труса и хвастуна, и он убежал от меня, поджав хвост, а сегодня проучу тебя, да еще получше! Ты-то от меня не сумеешь уйти!

– Я поклялся, что ни один из предательского племени слэттов не будет плавать мимо квиттингских берегов! – яростно прокричал в ответ Бергвид. – И уж тем более такой глупый крикун, как ты! Я перебил тысячи таких, как ты, сегодня их станет еще больше! Ты сам обрек себя на смерть, когда посмел противоречить моему отцу! И если он не успел отомстить за обиду, то я это сделаю!

Корабли сблизились, два копья полетели друг другу навстречу, столкнулись в воздухе и разом рухнули в море. Над обоими кораблями взмыл изумленный вскрик – такого никому еще не доводилось видеть, но не всем впоследствии пришлось рассказывать об этом. С обеих сторон одновременно полетели железные крючья и впились в борта; почти тут же две человеческие волны с боевыми кличами устремились навстречу друг другу. Имена Одина и Тора столкнулись, как будто два грозных бога невидимо схватились в воздухе над кораблями. По переброшенным с борта на борт веслам люди перебегали с одного корабля на другой, и вскоре «Бык» и «Ворон» оба стали полем битвы.