Перстень чернокнижника

Елена положила телефонную трубку на рычаг старинного, богато инкрустированного телефона и повернулась к Паштету.

— Кульков, вы все поняли? — поинтересовалась она, прищуривая глаза.

Паштет кивнул:

— Понял. Но не все. Вы собираетесь отправить меня к фокуснику Игорю Кону, так?

— Совершенно верно. Я бы занялась этим делом сама, но мне нужно выручать из милиции Женю. А время не ждет.

У Паштета предстоящая поездка не вызвала никакого энтузиазма.

— Но я никогда не беседовал с фокусниками, — уныло протянул он. — Что я ему скажу?

— Начните с того, что вы — давний поклонник его таланта. Что Дэвид Копперфилд в сравнении с ним просто мальчишка-двоечник. Что вы с радостью расскажете своим детям и внукам о том, что лично были знакомы с таким великим человеком как Игорь Кон. Что…

— Хорошо, хорошо, — оборвал ее Паштет. — С этим я как-нибудь справлюсь. Ну а дальше-то?

— А дальше расскажите ему обо всех выгодах предстоящего шоу. О спонсорах, которые ждут не дождутся, чтобы вложить в номер большую сумму денег. Имена спонсоров и фамилии президентов фирм я вам напишу на бумажке — выучите по дороге. Главное — ведите себя естественно, вежливо и непринужденно.

— А если будет заминка? В каждом разговоре бывает заминка.

Елена пожала плечами:

— Ну, я не знаю… Расскажите ему пару анекдотов, что ли. Только приличных. Надеюсь, вы знаете приличные анекдоты?

— Сколько угодно, — кивнул Паштет. — Хотите расскажу?

— В другой раз, — вежливо ответила Елена. — А сейчас — за дело!

13

Фокусник Игорь Эмильевич Кон оказался пожилым, безупречно выбритым и аккуратно подстриженным брюнетом с седыми висками и ухоженным интеллигентным лицом. Он слушал Паштета с вежливым вниманием, время от временя вскидывая правую бровь или чуть заметно покачивая головой.

— Вот так, — закончил свой длинный и сбивчивый монолог Паштет и уставился на пожилого фокусника.

— Гм… — Кон задумчиво потер пальцами подбородок. — Предложение, конечно, интересное. Благодарю вас за то, что так подробно все изложили. Но дело в том, что у меня крайне мало времени. Через две недели я улетаю в гастрольный тур по Европе. Так что боюсь, что у нас с вами ничего…

— Получится, — перебил его Паштет. — Раз за дело взялась Елена, значит, все получится. Она хочет, чтобы шоу состоялось через неделю.

— Через неделю? — Лицо артиста вытянулось от удивления. Затем он нахмурился и сухо проговорил: — Вероятно, это розыгрыш. Ни одно шоу нельзя подготовить за неделю. Даже если это новогодний утренник в детском саду.

Паштет усмехнулся:

— Я, конечно, извиняюсь, но вы хорошо знаете Елену?

На губах фокусника появилась вежливая улыбка, за которой могло скрываться все что угодно.

— Скажем так — я имею некоторое представление о ее возможностях, — уклончиво ответил он.

«Хотел бы я знать о ней все, что знаешь ты», — подумал Паштет.

И снова воцарилась неловкая пауза. Павел уже подумывал — не рассказать ли артисту анекдот, как вдруг Игорь Эмильевич спросил:

— А как насчет спонсоров? Елена сказала по телефону, что в шоу заинтересованы влиятельные люди, это так?

— Так, — кивнул Паштет. — Я лично говорил с этой… как ее… Вивиан Вестуд… Ну, знаете, дизайнер?

— Вивьен Вествуд? — осторожно уточнил Кон.

— Вот-вот, — кивнул Паштет. — Она собирается открыть бутик модной одежки. Прямо на Воробьевых горах, — добавил от себя Павел.

— На Воробьевых горах? — Иллюзионист смотрел на него удивленно. — А где именно?

— Да прямо у водички, — ответил Паштет. Подумал и добавил: — Красиво же.

— В самом деле, — рассеянно протянул Кон, пытаясь, по всей вероятности, представить себе бутик «у водички».

— Потанин опять же, — солидно добавил Паштет. — И Абрамович подключится.

У артиста слегка вытянулось лицо. Он хотел что-то сказать, но слова по какой-то причине застряли у него в горле.

«Вот она — заминка! — с ужасом подумал Паштет, глядя на фокусника. — Нужно что-нибудь сказать!» И Павел заговорил:

— У еврея умерла жена. Ну, он пошел в газету, чтобы дать объявление. А ему там говорят: «За эти деньги вы сможете дать объявление из четырех слов». Еврей подумал-подумал и написал: «Сара умерла. Продам «Москвич».

Паштет хохотнул, но, увидев, что артист продолжает сидеть с серьезным лицом, замолчал.

— Что это было? — медленно спросил Игорь Эмильевич.

Паштет выдавил дежурную улыбку и ответил:

— Анекдот. Вам понравилось?

Кон отрицательно покачал головой:

— Не очень. Вероятно, вы не знаете, но я еврей.

— Вы уверены? — усомнился Паштет.

— Абсолютно, — кивнул седовласой головой фокусник.

«Во влип! — подумал Паштет. — Надо было что-нибудь нейтральное рассказать. Про зверюшек там или про Штирлица». Поскольку пауза затягивалась, Паштет решил привести план в исполнение и начал:

— Звонок в милицию: «Алло, милиция! Срочно выезжайте — в комнату вошла черная кошка!» — «Успокойтесь, это суеверие. Ничего страшного». — «Ничего страшного? Но я попугай!»

Секунду фокусник молчал, уставившись на Паштета, затем вдруг запрокинул голову и разразился громких хохотом.

— Буа-га-га! — хохотал Кон. — Попугай! Это ж надо такое придумать! Попугай! Замечательно! — И он хлопнул себя ладонью по коленке.