Перстни шейха

Он стоял здесь с незапамятных времён, и никому, даже такому ярому борцу за свободное пространство, как Гришин, не пришла бы в голову кощунственная мысль, счесть его здесь лишним. К тому же, иногда он – в смысле, диван – бывал, практически незаменим. При случае, на нём можно было прикорнуть на часок-другой во время утомительных суточных дежурств… А теперь вот Андрею предстояло, наступив на горло собственной песне и снова водворить в кабинете третий стол…

Так или иначе, но «добро» на кадровые перемены Михалыч от него получил, хоть, надо признать, и в весьма своеобразной форме. Уже неплохо – считай, полдела сделано, с облегчением выдохнул подполковник. Ну а дальше я уж как-нибудь сам…

– Эй, Челноков, погоди! – окликнул вернувшегося с поста инспектора дежурный и протянул листок с номером телефона. – Тебя спрашивал муровский важняк, какой-то подполковник Ершов. Просил перезвонить.

Олег взял бумажку, посмотрел сначала на неё, потом на часы.

– Полдевятого, – с сомнением констатировал он. – А не поздновато звонить-то? Рабочий день уже тю-тю…

Дежурный пожал плечами:

– Не знаю. Сказал, срочно. И потом, это ж розыск, а у них что день, что ночь!

Олег набрал указанный номер, и, когда на том конце ответили, поздоровался:

– Добрый вечер. Могу я поговорить с подполковником Ершовым?

– Можете. Слушаю вас, – ответил усталый голос.

– Это инспектор Челноков, – представился Олег. – Дежурный передал, что вы хотели со мной переговорить.

– Совершенно верно.

– Вы по поводу сегодняшней стрельбы? – напрягся, было, старший лейтенант.

– Ни в коем разе, – открестился собеседник. – Кстати, вам в связи с утренним инцидентом беспокоиться не о чем. Насколько мне известно, там никаких проблем не предвидится.

– Откуда вы знаете? – грубовато спросил инспектор.

– Ну, во-первых, я при этом присутствовал и сам всё видел… А кое-какой опыт в подобных делах у меня имеется.

– Понятно.

– А, во-вторых, я уже связался с кем нужно, и меня уверили, что расследование – чистая формальность.

– Забавно. – Усмехнулся Олег. – Вы…

Он замолчал, не зная, как обратиться к человеку на том конце провода. Тот подсказал:

– Анатолий Михайлович.

– Вы, Анатолий Михайлович, похоже, в курсе моих дел, куда больше, чем я сам. Не слишком ли много внимания вы уделяете моей скромной персоне?

– У меня работа такая – быть в курсе, – уклончиво заметил тот.

День выдался напряжённый, Челноков от сегодняшних перипетий порядком подустал, да и игра в «кошки-мышки» никогда не входила в список его любимых развлечений, поэтому он перешёл на официальный тон:

– У вас своя работа, а у меня – своя, товарищ подполковник… – начал он, намереваясь разом выяснить, зачем понадобилось какому-то важняку из розыска так плотно интересоваться сотрудником дорожно-патрульной службы, но Ершов его опередил:

– Вот как раз о вашем трудоустройстве я и хотел бы поговорить. Надо пообщаться, и как можно быстрее.

– А кому надо? – уточнил Челноков без обиняков. – Вам или мне?

– Пока, мне, – честно признался Ершов. – Но, хотелось бы верить, что в ближайшей перспективе, и вам тоже…

А и чудные же дела порой творятся в нашем стольном граде

Майор милиции Ванин, мужчина возрастной категории «около пятидесяти», и весовой «хорошо за сто», тяжело отдуваясь, выбрался из душного актового зала, где подполковник Федоркин только что закончил разбор полётов, роздал всем сёстрам по серьгам и вставил фитили в соответствующие… Ну, в общем, куда положено, туда и вставил… Кто ж его, сердешного, так накрутил-то? – сокрушался майор, стоя на крыльце и обмахиваясь фуражкой. Не иначе, как в управлении пропесочили по итогам полугодия…

Вышеупомянутый подполковник руководил деятельностью участковых уполномоченных ОДВ по Красносельскому району, то есть являлся непосредственным начальником старшего участкового Ванина, и, похоже, перед самым началом совещания с личным составом огрёб он от кого-то из вышестоящих руководителей по полной… Чего греха таить, отчётность в отделе всегда хромала – что правда, то правда. Так, ведь, и территория та ещё! Чего стоит одна площадь трёх вокзалов, которую давным-давно облюбовали бесчисленные кидалы и гопники. Ладно бы только свои, что называется доморощенные, донимали, так ещё регулярно наведываются кочующие по городам и весям гастролёры.