Первая мировая. Во главе «Дикой дивизии». Записки Великого князя Михаила Романова

Вдовствующая императрица Мария Федоровна вскоре узнала эту новость из Крыма и 3 (16) декабря записала следующие фразы в своем дневнике:

«К обеду были Беби с мужем и Сандро. Получила письмо от Ксении. Она видела Мишу с женой»

[520].

Дни, проведенные в Крыму, судя по дневниковым записям Михаила Романова, были достаточно однообразны и похожи один на другой:

«5 декабря. Понедельник. – Ай-Тодор.

Утром написал письмо Мама. Затем пешком пошел к Ксении. Она должна была ехать сегодня в Киев, осталась из-за Ирины, которая простужена и лежит. Я тоже навестил Васю. На обратном пути меня подмачивал дождь. Днем Наташа и Мария В. поехали в Ялту, а Джонсон и я составляли письмо Муравьеву в Англию. Возвратились к чаю. До обеда я писал. Вечером писали телеграммы, а потом музицировали. Весь день шел проливной дождь, 8°.

6 декабря. Вторник. – Ай-Тодор.

Утром я немного прошелся. Около 11 ч. Наташа и Джонсон поехали в Ялту, а я читал до завтрака. Генерал Спиридович (градоначальник) с нами завтракал. Около 3 ч. к нам зашла Ксения на короткое время, а после ее ухода Наташа, Мария В., Джонсон и я прокатились через Юсуповское имение снизу вверх, доехали по верхней дороге до Ореанды и обыкновенной дорогой возвратились домой. После чая писали открытки детям и другим. В 7 ч. Джонсон именинник, поехал в Севастополь на автомобиле Марии В. С сегодняшним вечерним поездом он едет в Гатчину. Погода была утром очень приятная, хотя и без солнца, а с 3 ч. полил страшный ливень, 11°»[521].

Царская семья продолжала уделять пристальное внимание многочисленным членам Императорской фамилии. Не был обделен заботливой опекой и великий князь Михаил Александрович. Государыня Александра Федоровна в письме к супругу в Могилев от 9 декабря, между прочих вопросов, упоминала:

«Принимала Добровольского, – много говорили о Мишиной Г. Общине и о Сенате»[522].

О смысле содержания этой странной фразы (написанной эзоповым языком) можно только гадать. Известно, что Н.А. Добровольский (1854–1918) с 20 декабря 1916 г. стал министром юстиции и перед своим назначением имел беседу с императрицей. Он был хорошо знаком с великим князем Михаилом Александровичем и его семьей. Великий князь был инициатором, как известно, создания Георгиевского комитета и предметом разговора мог быть статус этой организации. Может быть, Государыня Александра Федоровна под словами «много говорили о Мишиной Г.» – подразумевала Мишину супругу, а вернее, возможно, обсуждала вопросы об условиях ей дарования титула графини. Ранее титул княгини Палей при таких же обстоятельствах был дарован морганатической супруге великого князя Павла Александровича. Во всяком случае, сыну Георгию великого князя Михаила Александровича титул графа Брасова был дан. Может быть, императрица с Добровольским «много говорили», т. е. в иносказательном или ироническом смысле слова: о Мишиной Государыне или о Мишиной Гатчине. Последняя версия как бы перекликается с письмом Государя, которое по мистическому совпадению в этот же день он писал супруге в Могилеве о своем младшем брате.

В этом письме Николая II из Ставки от 9 декабря 1916 г. к императрице Александре Федоровне имеются такие строки: