Первая мировая война

20 апреля во Франции была сформирована особая авиационная эскадрилья. В ее состав вошли 180 американских граждан, изъявивших желание воевать против Германии в воздухе. Ее назвали эскадрильей «Лафайет» в честь французского аристократа, сражавшегося с англичанами в Войне за независимость США. Летчики эскадрильи сбили более двухсот самолетов противника. В боевых действиях погиб 51 доброволец.

Продолжалась подготовка к запланированному англо-французскому наступлению на Сомме. 25 апреля Зигфрид Сассун оказался среди слушателей лекции некоего майора о пользовании штыком в бою. Позже он записал некоторые фразы майора:

«Если ты не убьешь его – он убьет тебя».

«Бей ему промеж глаз, в глотку, в грудь или поясницу».

«Если он бежит от тебя, есть одно хорошее место: всади штык ему в почки. Он войдет как в масло».

«Убей его. Убей его. Хороший бош – мертвый бош!»

«Быстрота, злость, сила, ярость, точность. Не трать хорошую сталь. Шести дюймов достаточно – какой смысл загонять фут стали в глотку врага? Три дюйма ему хватит. Как только захрипит – можешь искать другого».

Во время подготовки Сассун написал стихотворение «Поцелуй» (The Kiss) о пуле и штыке: о свинце и стали, которыми воюет солдат и от которых зависит его жизнь.

Я верю только им, и неспроста:

Мой брат – Свинец и Сталь – моя сестра.Его слепая сила хороша,И красоты ее не тронет ржа.Он с диким хрустом черепа крошит,Летит, крутясь, и в воздухе свистит,Она пленяет тысячи очей

Холодным блеском наготы своей.К тебе взываю, милая сестра,Будь беспощадна, как была вчера:Враг содрогнулся и навек затихОт поцелуев жалящих твоих [123].

В этом апреле о страданиях солдат на Западном фронте узнала, что называется, из первых уст 18-летняя англичанка Уинифред Холтби. Ее друг получил ранение в плечо и был отправлен в Англию на поправку. Позже она писала, что именно благодаря ему узнала «всю чудовищность того, что ему довелось повидать на фронте, – изувеченные лица, крысы, шныряющие в человеческих грудных клетках, обезумевшие от боли лошади с оторванными ногами, развалившиеся хозяйства с потрясенными и утратившими последние надежды крестьянами; неисчислимое количество его страдающих товарищей; безлюдная, как пустыня, нейтральная полоса; гром и стоны войны, зловоние и холод войны; и работу – бесчувственную и бесконечную работу некой великой Силы, которая швыряет в топку войны миллионы живых человеческих тел и душ, их надежды и их любовь».

28 апреля второй лейтенант Бернард Питт получил увольнительную на сутки и покинул траншеи переднего края. «Я заслужил день отдыха, – написал он другу, – и сейчас сижу под грецким орехом на окраине полуразрушенной деревни, за разбитой оградой цветут вишни и груши, под ногами одуванчики и маргаритки, а над головой носятся ласточки». Изобилие цветов и птиц особенно радовало глаз Питта. «Пестрые бабочки порхают в солнечных пятнах, бронзовые и черные жуки ползут куда-то по своим делам. Но войне наплевать на леса».

30 апреля на Западном фронте немцы предприняли третью за четыре дня газовую атаку против британских частей на полосе протяженностью более трех километров. При скорости ветра четыре метра в секунду газ разнесло на 10 километров за линию передовых траншей противника. В секретном докладе, сделанном в то время, сообщалось, что «трава и прочая растительность на расстоянии километра от траншей стала желтой. В траншеях сдохло множество крыс. В полях за линией фронта погибли 11 коров, 23 теленка, одна лошадь, одна свинья и 15 кур».

Солдаты получили своевременное предупреждение о применении противогазов, но, как сообщалось в докладе, «скорость, с которой газ достиг траншей, и его концентрация были таковы, что малейшее промедление в надевании маски или случайное вдыхание газа во время прилаживания могли оказаться смертельными».

В тот день от газа погибли 89 и пострадали 500 британских солдат. У тех, кто «быстро скончался в траншеях», сообщалось в докладе, «проявлялись характерные для ранней стадии признаки – пена изо рта и судорожный кашель». Кое-кто, «почувствовав легкое раздражение в глазах или горле из-за незначительного проникновения газа под маску или ошибочно решив, что запах химикатов, которым пропитана ткань маски, означает, что она испорчена, срывал защитное устройство и становился жертвой газового облака».

Среди погибших 30 апреля был и второй лейтенант Бернард Питт, командир минометной батареи. «Ваш муж корректировал огонь батареи из передней траншеи, – написал командир Питта его вдове. – Он отправил солдата назад с указаниями своим минометчикам, и в этот момент рядом с ним разорвалась немецкая мина. Нам не удалось найти его останки».