Первая мировая война

Пока длилась эта неудачная революция, в Скопье, столицу Македонии, которую хотели присоединить болгары, вошли французы. Спахи под командованием генерала Жуино-Гамбетта преодолели последние 80 километров до города за шесть дней. Жуино-Гамбетта был племянником Леона Гамбетта, который в 1870 г. покинул осажденный Париж на воздушном шаре и организовал сопротивление немецким оккупантам во французских провинциях. Теперь, когда немцы отступали, их надежды удержать Балканы были разбиты, а южные подходы к «сердцу» Центральных держав оказались открытыми для наступления союзников. Удача, казалось, сопутствовала победителям: железнодорожный состав с 9-й австрийской дивизией, отправленной для защиты Скопье, был всего в 24 километрах от города, когда в него, не встретив сопротивления, вошли спахи под командованием Жуино-Гамбетта.

16 сентября президент Вильсон отверг предложение Австрии о мирных переговорах. На следующий день его примеру последовал Клемансо. Немецкое предложение сепаратного мира с Бельгией при условии, что бельгийцы не будут требовать реституции или контрибуции, было отвергнуто 19 сентября. За последующие семь дней, до 24 сентября, британские экспедиционные силы захватили 30 000 пленных – больше, чем за любую предшествующую неделю войны. 25 сентября кайзер в своей речи перед 400 офицерами-подводниками с гневом говорил о предательстве. Прошло всего две недели после того, как одна из его субмарин, следуя политике неограниченной подводной войны, без предупреждения торпедировала в Ла-Манше лайнер «Гэлвей Касл» компании Union Castle; в результате этой атаки погибли 154 человека.

В Палестине 17 сентября индийский сержант дезертировал из армии Алленби и перебежал к туркам на позициях к северу от Иерусалима. Он сообщил, что через два дня должно начаться большое наступление. Турецкое командование, в том числе Мустафа Кемаль, поверило ему, в отличие от Лимана фон Сандерса, который не принял никаких специальных мер. В полночь 19 сентября британская артиллерия начала артподготовку. Затем, на рассвете 20 сентября, Алленби возобновил наступление на север, которое годом раньше закончилось взятием Иерусалима. Через несколько часов его пехота прорвала турецкую оборону, а кавалерия устремилась на север по прибрежной равнине.

Важную роль в новом наступлении Алленби играла авиация. В то утро британские и австралийские военно-воздушные силы в течение двух часов бомбили телефонные и телеграфные узлы турок в Афуле, Наблусе и Тулькарме, лишив генерала Лимана фон Сандерса связи с подчиненными ему войсками. Также был выведен из строя главный военный аэродром немцев в Дженине. Все семь дней наступления кавалерии Алленби авиация бомбила дороги, железнодорожные узлы и скопления войск, полностью разрушив турецкие и немецкие оборонительные планы.

20 сентября войска Алленби вошли в Изреельскую долину и за два дня боев захватили 7000 пленных. Турки были деморализованы и больше не желали сражаться. В Афуле, железнодорожной станции между Хайфой и Дамаском, индийская кавалерия атаковала позиции турок, убив 50 и взяв в плен 500 солдат противника. Потери индийцев были несущественными: один раненый кавалерист и двенадцать убитых лошадей. В окрестностях Мегиддо, библейского Армагеддона, где туркам приказали удерживать позиции любой ценой, огонь по противнику открыли только немецкие стрелки. Два пулемета заставили их умолкнуть. Затем британская кавалерия направилась к Назарету, и рано утром 21 сентября трехтысячный гарнизон города сложил оружие. Наступающая армия за один день продвинулась почти на 65 километров.

Фон Сандерс бежал из Назарета в пижаме. Турки, не имевшие ни воли, ни средств к сопротивлению, устремились на север и на восток. В тот день отступали две колонны турецких войск, одна из Тулькарма, другая из Наблуса, – через холмы и долины Самарии. Обе колонны были атакованы британской и австралийской авиацией. Вот что рассказывали австралийцы о расстреле колонны турок длиной около трех километров, которая пыталась добраться до Наблуса из Тулькарма: «Пилоты, сменяя друг друга, сбрасывали бомбы, а затем, направляемые наблюдателями, расстреливали несчастных турок из пулеметов. Израсходовав патроны, они спешили на аэродром, чтобы пополнить боезапас, и снова возвращались к массовой бойне. Некоторые летчики совершили в этот день по четыре боевых вылета» [257].