Первая Мировая. Война между Реальностями. Книга вторая

«Сразу пополудни вперед двинулись десять колонн «в каждой [по] тысяче человек, словно во время прохождения тренировки на учебном плацу». Немецкие защитники были поражены видом «вражеской пехоты, покрывшей весь фронт». Они встали, некоторые даже на парапет окопа, и открыли огонь по массе людей, продвигавшихся через открытое поле, покрытое травой. Пулеметчики начали стрелять с расстояния 1300 метров. «Никогда для пулеметчиков не было такой простой работы… стволы раскалялись и плавали в масле, очереди вдоль и поперек рассекали ряды противника; каждый пулемет делал в этот день 12500 выстрелов. Результат обескураживал. Было видно, как солдаты противника падают буквально сотнями, но продолжают свой марш, выдерживая строй и не останавливаясь», пока не достигли полосы колючей проволоки, натянутой вдоль второй линии немецких позиций. «Оказавшись перед этим непреодолимым препятствием, уцелевшие поворачивали и начинали отходить». Уцелели в подавляющем большинстве те, кто шел вперед. Из 15 тысяч пехотинцев 21-й и 24-й дивизий свыше 8 тысяч были убиты или ранены. Их противникам предстало вызывающее тошноту зрелище усеянного трупами поля Лоос, заставившее их прекратить огонь во время отступления британцев, так велико было чувство сострадания и милосердия после такой победы»[39].

Боевые действия, как и в Шампани, продолжались до 8 октября, но и все достигнутые результаты, и все потери было делом первых двух дней. Общий итог осенних боев в Артуа и Шампани: французы потеряли 200 000 человек, британцы — 74 000 человек (всего союзники 274 000 солдат и офицеров). Потери германской стороны — 141 000 человек и 150 орудий.

1915 год на Западном фронте: общая оценка

Неизменную регулярность англо-французских наступлений в Артуа и Шампани часто объясняют необходимостью оказать помощь русской армии. Такая помощь действительно была остро необходима, и у меня нет сомнений, что союзники хотели бы ее оказать. Нет даже особого смысла ссылаться на разговор Г. Китченера с Д. Хейгом; в конце концов, понятно, что разгром союзника точно не рассматривался политическим и военным руководством Антанты как желательное развитие событий.

Но мы видим, что даже организация взаимодействия между англичанами и французами в течение всей кампании 1915 года была не на высоте. Тем более это касается Восточного фронта, с генералами которого союзники ежедневно (и даже ежемесячно) не встречались.

Кроме того, могли ли союзники реагировать на события Восточного фронта в реальном времени? С учетом подготовки каждого наступления запаздывание получается чудовищным — не недели, а месяцы.

Гораздо ближе к действительности представление, что бои в Артуа и Шампани подчинялись своим внутренним ритмам: провели наступление, потерпели поражение, пополнили войска, получили новые пушки и снаряды, решили, что теперь их достаточно, подготовили и оборудовали плацдарм, провели новое наступление…

Кампанию 1915 года на Западном фронте союзники проиграли.

Стратегически — они не сумели оказать помощь русской армии.

Тактически — они показали полное неумение извлекать уроки из боевого опыта.

По потерям. Цифры, разумеется, у всех разные, но общая оценка ясна: на Западном фронте британцы потеряли около 270 000 человек (их официальная оценка — 267 597), французы — 759 000 только безвозвратных потерь. Итого союзники потеряли чуть больше миллиона солдат. Потери Германии составили 652 000 человек.

Соотношение по потерям чуть лучше, чем 1,6:1.

Но следует помнить, что война — игра с ненулевой суммой.

Статистические показатели у немцев гораздо лучше, чем у союзников, но компанию 1915 года они также стратегически проиграли. Правда, по пути одержав несколько красивых и громких тактических побед.