Первые славянские монархии на северо-западе Европы

Лишь только Романовичи успели отбить всех претендентов на галицкий стол, как явились новые враги, стеснившие их самостоятельность. В 1230 г. пришел из Орды лаконический и тем более страшный запрос: «Дай Галич». Летописец сообщает, что князь был сильно опечален, так как не было средств к сопротивлению, города не были укреплены, значит, негде было укрыться от нападения татар, которое непременно последовало бы в случае отрицательного ответа. Не желая отдавать пол-отчины своей, чем был для Романовичей Галич, Даниил решился ехать в Орду и этим изъявлением покорности привлечь к себе милостивое расположение хана. С понятной печалью поехал он к берегам Волги, невольно вспоминая участь Михаила Всеволодовича и боярина его Федора; неприятность его положения увеличилась еще более известием, что великий князь Ярослав исполнял различные языческие обряды, прежде чем был допущен к хану, и что, следовательно, то же самое предстоит и ему. Все эти тревожные ожидания, однако же, не исполнились. Даниил был очень ласково принят в Орде, его ни к чему не принуждали, только попеняли, что он так долго не приходил; ему даже угождали, как дорогому гостю; так, например, заметили, что ему не нравится кумыс и тотчас же заменили его вином. Проведя 25 дней в Орде, Даниил выехал в свое княжество, которого он остался полным обладателем; не знаем, имел ли он какие-нибудь переговоры с Батыем, обязался ли чем-нибудь в отношении к нему, не знаем, потому что источники ничего не сообщают об этом. В дальнейшем рассказе мы несколько выясним отношения Юго-Западпой Руси к татарам, теперь же представим несколько замечаний на рассказанное только что событие. Чем, например, объяснить то обстоятельство, что татары так терпеливо ждали Даниила и так были довольны, когда он наконец пришел? «Данило, – говорил хан, – чему еси давно не пришел, a ныне, оже еси пришел, а то добро же». Конечно, татары во все это время (с 1243 или 1244 до 1280 г.) занимались утверждением своего влияния на Северную Русь и обращали меньшее внимание на Галицкое княжество; с другой стороны, они хорошо заметили тесную связь Галича с прилежавшими к нему государствами Западной Европы, а Запад уже дал почувствовать татарам свою силу: легко одолевая русских, ослабленных раздорами, они при Лигнице с большим трудом, потеряв много людей, взяли перевес над Генрихом, герцогом Нижнесилезским; западные рыцари, закованные в железо, действующие стройно и дружно, показались им опасными, и когда на другой же день перед ними явились свежие полки чешского короля Вячеслава, татары не решились вступить во вторичную битву и пошли назад в Венгрию; несколько времени спустя они даже потерпели поражение от чешского воеводы Ярослава из Штернберга (при осаде Ольмюца); все это заставляло их смотреть на Запад с некоторым уважением и не желать, по крайней мере до времени, борьбы с ним. Это обстоятельство объясняет ту снисходительность, с которой Батый принял Даниила, объясняет отсутствие переписи в Галиче, отсутствие баскаков; даже известия о дани попадаются несравненно позднее.

Отлитые из бронзы Гнезненские врата. Архикафедральный собор Гнезно, XII в.

Тем не менее и легкая зависимость от азиатских варваров казалась бедствием, от которого следовало избавиться каким бы то ни было образом. Известны меры, употребленные Даниилом для достижения этой цели; союз с папой оказался бесплодным и скоро был разорван; введенный в заблуждение слабостью ближайшего к нему баскака Куремсы, Даниил надеялся одними собственными средствами добиться желанного результата; укрепив города, он начал в 1257 г. наступательное движение и возвратил города Галицкого княжества, захваченные татарами; но вместо Куремсы явился «безбожный Бурундай, в силе тяжьце, со многими полками», и князья сами должны были разметать построенные ими укрепления, должны были, по приказу баскака, воевать Литву в то время, когда она была им мирной, и, таким образом, подчинились игу варваров, которое думали так легко свергнуть.

Что касается до отношений к Венгрии и Польше, то они устроились весьма благоприятно для Галицкого княжества. Венгрия, разоренная татарами, не могла быть опасна для соседней Галиции; король даже искал дружбы Даниила и для скрепления его предложил родственный союз, именно брак Льва с Констанцией. Как добрые соседи и родственники, король и князь помогали друг другу в различных предприятиях, так, например, Даниил помогал венграм в войне за наследство австрийского герцога Фридриха Воинственного, сперва из бескорыстного желания оказать услугу королю, а потом из интересов своего дома, потому что сын его Роман, как известно, женился на племяннице покойного герцога и в приданое за нею должен был получить Австрию и Штирию. Несмотря на нечестный образ действий короля в этом случае, дружественные отношения соседей не изменились. Так, Даниил в 1261 г., спасаясь от Бурундая, бежал в Венгрию и нашел там радушный прием.