Первый крестовый поход: Зов с Востока

27 ноября 1095 года в городе Клермон в центральной Франции папа Урбан II встал, чтобы произнести одну из самых зажигательных проповедей в истории. Прежде чем объявить о намерении выступить перед паствой с обращением особой важности, Урбан II целую неделю вел церковный собор, на котором присутствовали двенадцать архиепископов, восемьдесят епископов и другие высокопоставленные представители духовенства. Папа решил произнести проповедь на близлежащем поле, а не с кафедры Клермонского собора, чтобы его смогли услышать все, кто собрался в ожидании выступления.

Окружающая обстановка выглядела очень впечатляюще. Папа со знанием дела выбрал место для проповеди – у подножья цепи потухших вулканов: вершина самого большого из покрытых лавой куполов, Пюи-де-Дом, была хорошо видна на расстоянии примерно семи километров. Когда в этот холодный день он начал свою проповедь, люди обратились в слух, стараясь не упустить ни одного слова понтифика: «Дорогие братья! Я, Урбан, папа римский и с дозволения Господа архипастырь всего мира, явился в этот момент крайней необходимости к вам, слугам Господа в этих краях, как провозвестник Божьего наставления»{1}

.

Папа был намерен эффектно призвать к оружию искушенных в военном деле мужчин и обратиться к ним с призывом отправиться к лежащему в тысячах километров от Клермона священному городу Иерусалиму. Его проповедь должна была объяснять и провоцировать, побуждать и вызывать гнев. Этот эффект был достигнут в полной мере. Менее чем через четыре года рыцари с Запада стояли лагерем у стен города, где был распят Иисус Христос, готовые овладеть Иерусалимом во имя Господа. Десятки тысяч мужчин, ответивших на клермонский призыв Урбана, оставили свои дома и пересекли всю Европу, полные решимости освободить Священный город.

«Мы хотим, чтобы вы знали, – сказал папа в своей проповеди в Клермоне, – какое печальное дело привело нас в вашу страну и в чем заключается отчаянное положение, в котором оказались вы и все верующие, из-за которого мы находимся здесь». Урбан сказал, что получил тревожные известия как из Иерусалима, так и из города Константинополя: мусульмане – «инородцы и люди, отвергнутые Господом, вторглись в земли, принадлежащие христианам, разрушая их и грабя местное население». Многие были жестоко убиты; других взяли в плен и увели в рабство{2}

.

Папа ярко описал жестокости, творимые на Востоке «персами» – под ними он подразумевал турок. «Они разрушают алтари, предварительно пачкая их нечистотами, делают христианам обрезание и льют полученную кровь на алтари и в крестильные сосуды. Когда они хотят умертвить кого-нибудь особенно мучительно, то делают ему надрез в пупке, вытаскивают кишку, привязывают ее к палке, которую вращают до тех пор, пока через низ живота не вывалятся все внутренности и человек не упадет замертво на землю. Они привязывают людей к столбам и расстреливают их из луков, а на других нападают, вытягивают им шеи, и выхватывают свои мечи, чтобы посмотреть, смогут ли они отсечь им голову одним ударом. А что я могу сказать об их ужасном обращении с женщинами? Об этом лучше умолчать, чем говорить подробно»{3}.

Урбан собирался не объяснять толпе происходящее на Святой земле, а возбудить ее: «Это не я, а Господь призывает вас как глашатаев Христа обратиться к мужчинам всех сословий, рыцарям и пешим воинам, богатым и бедным, призвать их поторопиться, чтобы изгнать эту подлую породу с наших земель и успеть помочь христианскому населению»{4}

.

Европейское рыцарство должно было подняться и, превратившись в Христово воинство, как можно быстрее поспешить на защиту восточных христиан. Рыцарям следовало собраться в одно войско и идти на Иерусалим, по пути изгоняя турок. «Можете ли вы подумать о том, как хорошо погибнуть за Иисуса Христа в городе, где он умер за нас»{5}. «Господь благословил рыцарей Европы, дав им способности к ратному делу, огромное мужество и силу», – говорил он. Пришло время, как сказал Урбан, применить эту силу и отомстить за страдания христиан на Востоке, вернув Гроб Господень в руки верующих{6}

.

Различные описания того, как Урбан говорил в Клермоне, почти не оставляют сомнений в том, что его проповедь представляла собой шедевр ораторского искусства. Его призывы были внимательно выверены, примеры творимых турками жестокостей – тщательно отобраны{7}. Он также рассказал о наградах, ожидающих тех, кто возьмет в руки оружие: любой, кто отправится в опасное путешествие на Восток, получит вечное благословление. Все с воодушевлением отнеслись к этому предложению. Жуликов и воров призвали стать «воинами Христа», а тех, кто прежде воевал против своих братьев и родичей, – объединить усилия и сражаться с варварами на законных основаниях. «Все, кто присоединится к походу, влекомые верой, а не любовью к деньгам или славой, получат отпущение грехов», – заверял Урбан. Это был, по словам одного из очевидцев, «новый путь к спасению души»{8}.