Первый после бога

– Я вижу, у вас был очень содержательный разговор, – промолвил капитан, пережевывая краюху хлеба. – Зажги свечи, Мур… что-то стало темновато, ложку до рта не донести…

Кок выполнил распоряжение. Задумчиво глядя на пламя свечи, Шелтон произнес:

– Старик видел наш лагерь, видел, что мы уже устроились. Пора нанести визит вежливости и вручить подарки. Завтра я отправлюсь к вождю. Мартин, ты пойдешь со мной. Еще Айрленд, Джонс, Пим и Брукс. Лагерь останется на Батлера.

– Что я должен делать, если вы не вернетесь? – спросил первый помощник.

– Мы вернемся, Дерек. Ты же сам сказал, что Господь к нам милостив.

Они закончили ужин в молчании. Мур получил разрешение удалиться, за ним ушел Батлер, ворча, что его старые кости требуют покоя. Шелтон подбросил хвороста в очаг. От его камзола валил пар.

– Когда-нибудь я стану, как ты, капитаном, – негромко произнес Мартин Кинг. – Я буду плавать на судне компании, нести ответственность за груз и команду, и слово мое будет точно божий глас… К этому нужно подготовиться, и потому ответь мне, Питер: как ты выбрал парней для опасного дела? Для этого похода к вождю?

– Ты не спрашиваешь, почему первым я выбрал тебя? – с улыбкой сказал Шелтон.

– Не спрашиваю. Пока мы вместе, я всегда буду стоять за твоей спиной.

Улыбка Шелтона стала еще шире.

– С пистолетами в руках, брат?

– Или с клинком и кинжалом. Клянусь в том жизнью Лиз!

Питер стиснул его запястье:

– А я клянусь, что пока мы вместе, ты будешь возвращаться к Лиз целым и невредимым. – Помолчав, он добавил: – Постарайся, чтобы так было всегда – и в те дни, когда ты станешь капитаном.

В хижине воцарилась тишина. Они редко говорили о своих чувствах – в семье Кингов и у мужской половины в роду Шелтонов это было не принято. В отличие от их женщин, словоохотливой и открытой испанки Исабель и нежной тихой Амелии, скончавшейся от горячки после рождения Лиз. Питер никогда не говорил сестре, как дорога она ему и как он ее жалеет – ведь она росла без заботы матери, без ее поцелуев и ласковых прикосновений ее рук… Но Лиз, возможно, в этом не нуждалась – нравом она пошла в бабку-испанку, была своевольной, острой на язык, и если кого и слушалась, так только донью Исабель. Бабка умерла, когда Лиз было десять, и вот тогда она по-настоящему осиротела.

Мартин нарушил тишину.

– Я хочу спросить, почему ты выбрал Берта Айрленда, Пима, Брукса и Палмера Джонса, – промолвил он. – Почему именно их, Питер?

– Потому что они не будут пялиться на индейских девиц, даже если те бегают голышом, – ответил Шелтон. – Берт стар, не слишком интересуется женщинами и хорошо знает индейские обычаи. Брукс тоже не молод, ему почти пятьдесят, он молчалив и сдержан. У Палмера Джонса семья на Ямайке, и он никогда не бегает к девкам – боится подхватить французскую болезнь. Ни один из них не станет заигрывать с индеанками, не оскорбит их мужей, отцов и братьев.

– А Пим? Пим ведь молод и хорош собой!

– Пим мне предан, как и ты. Я плавал с его отцом еще на старой «Амелии»… Достойный был человек! Пим такой же. Если я велю ему глядеть только на носки сапог, он так и сделает.

– Я понял, – сказал Мартин после недолгой паузы. – Капитан должен знать своих людей, знать, на что они способны и к чему пригодны. Знать, на кого можно положиться… Ибо мы странствуем в дальних краях, а это – дело опасное.

– Тогда запомни еще одно. – Питер прислушался к шелесту дождя, встал и набросил на плечи камзол. – У капитана, Мартин, должны быть близкие люди в команде. Лучше пять-шесть, а если стольких нет, то хотя бы один. Тот, кто стоит за его спиной и держит руки на пистолетах.

Будто подтверждая его слова, где-то в лесу протяжно вскрикнула птица.

* * *

За валунами, торчащими у лесной опушки, нашлась тропинка. Капитан шагал первым, за ним – Мартин Кинг и четверо матросов, тащивших корзины и мешки с подарками. Утро выдалось погожее, но в лесу было сыро и зябко после ночного дождя. Где-то наверху, в кронах деревьев, щебетали птицы, на камнях грелись ящерицы, но других проявлений жизни Шелтон не заметил. Здесь явно не водились крупные животные, кроме принадлежащего индейцам домашнего скота. Остров был невелик – слишком малая территория для хищников и травоядных, но вполне подходящая людям. Скорее всего, их кормило море.

– Мы обогнули остров с востока, а тропа ведет на запад, – сказал Кинг. – Странно!

– Я думаю, здесь не одно поселение, – бросил, не оборачиваясь, Шелтон. – Хотя в записках прадеда об этом не сказано, там говорится только о деревне на восточном берегу.

– Прошел уже целый век… – пробормотал Мартин. – Индейцы могли переселиться или их стало больше…

– Или к ним прибилось много беглецов, – добавил капитан. – Если в Перу те же порядки, что в Панаме и Новой Испании, индейцам живется несладко.

– Я слышал, сэр, что у этих индейцев была такая же великая держава, как в Новой Испании, – подал голос Пим. – Что у них был король, и каменные дворцы, и неприступные крепости, и тысячи воинов… Это правда?

– Да, – подтвердил Шелтон. – Так и было – полтора столетия назад.

– Чем же их взяли испанцы?