Первый штурм Севастополя. Ноябрь 41-го

«2-я рота 31-го полка сформирована за счет 99 артполка. 3-я – за счет 69-го, 1-я рота – остатки 31-го полка. Общий состав батальона 283 человека, вооружение 4 станковых пулемета и 3 ручных. Второй батальон сформирован из черноморских моряков, офицеры и младшие командиры из 31-го полка» (20 ноября 1941 г. допрос бывшего командира 2-й роты 31-го СП Антона Петрине).

В приказе полк показан в 3-м секторе, но уже 10 ноября боевым распоряжением № 70 полк был передан в состав 2-го сектора и 172-й СД вместе со своим участком обороны[291]

3-й полк морской пехоты и 2-й Перекопский отряд.

В документах указано, что 3-й морполк передается в существующем составе. Но по факту это не совсем так. По состоянию на 9 ноября все дано правильно. В этот день остатки 3-го морполка (1-го и 3-го батальонов) были полностью сняты с Дуванкойского направления и переброшены в район высоты 115,7 (верховья Камышловского оврага), где были приведены в порядок. На этот момент в полку потери составили 1124 человека, из них пропавшими без вести 756 человек. После неудачных попыток наступления на х. Мекензия (7–13 ноября) было принято решение слить 2-й Перекопский отряд и 3-й морполк, создав 2-й Перекопский полк морской пехоты. А 3-й морполк начали формировать заново.

По данным немецких допросов перебежчиков (старший лейтенант Борисенко Николай Сафронович, лейтенант Неручев Владимир Анатольевич, старший лейтенант Гричихов Александр Павлович), остатки всех трех батальонов были переданы во 2-й Перекопский отряд, а все три батальона начали формировать заново. 17 ноября было завершено формирование 2-го и 3-го батальонов, 21 ноября завершили формирование 1-го батальона. Как указывают перебежчики: «…формирование полка было произведено за счет заключенных Симферопольской и Севастопольской тюрем, о чем был издан специальный приказ». В разведсводке 132-й ПД № 97 также зафиксировано: «1. Большая часть 3-го морского полка состоит из штрафников и заключенных Севастопольской и Симферопольской тюрем, освобожденных по особому распоряжению…»

И еще из допросов:

«Общий состав роты после переформирования 170 человек, во взводах 56–60 человек. В каждой роте 2–3 офицера и политрук. В последнее время 2 политрука. Политруки имеют задачу расстреливать перебежчиков. Вооружение – винтовки 1894–1914 года изготовления по 5–6 на роту. Каждая рота имеет 3 ручных пулемета и 2–3 станковых… Кроме этого, в каждой роте 3 легких миномета. В 1-м батальоне были 2 тяжелых миномета и 4 легких. Своей артиллерии полк не имел, и ему были приданы из дивизионной артиллерии батарея 76-мм пушек и батарея 107-мм».

Командиром нового формирования 3-го морполка стал бывший заместитель командира 157-й стрелковой дивизии подполковник С.Р. Гусаров.

По приказу в 3-й полк морской пехоты планировалось влить батальон электромеханической школы и пулеметно-минометный батальон, сформированный из расчетов бронепоездов, отошедших к Севастополю («Войковец» и «Орджоникидзевец»). По факту, батальон этой школы (командир капитан И.Ф. Жигачев) так и остался отдельным, а пулеметно-минометный батальон, сформированный 8 ноября, был влит в состав 287-го полка.

Перекопский отряд численностью около 700 человек за время боев в районе х. Мекензия потерял 519 человек (в основном тоже пропавшими без вести, 267 человек). После этого отряд (батальон) 10 ноября был сменен 287-м полком и отведен в район 115,7. После неудачной атаки на х. Мекензия батальон был вновь отведен в тыл и получил подкрепление в виде остатков 3-го морполка численностью около 360 человек. Эти данные косвенно подтверждаются тем, что бывшие командиры батальонов и рот 3-го полка морской пехоты оказались на соответствующих должностях во 2-м Перекопском полку.

Кроме того, в допросах пленных указано (132-я ПД):